Заседание президиума Совета по модернизации экономики и инновационному развитию России.
Перед началом заседания Дмитрий Медведев осмотрел выставку II Международного форума «Энергоэффективность и энергосбережение – 2013» и принял участие в работе круглого стола «Повышение энергоэффективности в бюджетном секторе – новые модели привлечения инвестиций».
Осмотр выставки II Международного форума «Энергоэффективность и энергосбережение – 2013»
Выступление Министра экономического развития Алексея Улюкаева
Выступление Министра финансов Антона Силуанова
Выступление генерального директора ОАО «Россети» Олега Бударгина
Выступление члена совета директоров группы компаний «Энергетические проекты» Ольги Прокофьевой
Дмитрий Медведев осмотрел выставку II Международного форума «Энергоэффективность и энергосбережение – 2013»
Дмитрий Медведев осмотрел выставку II Международного форума «Энергоэффективность и энергосбережение – 2013»
Премьеру продемонстрировали новые технологии в энергосбережении, а также изобретения, позволяющие продлевать срок эксплуатации оборудования различных производств промышленности.
В частности, Дмитрию Медведеву рассказали о новых системах централизованного хладоснабжения и тригенерации ОАО «МОЭК», которые позволяют экономить энергию как в больших торговых центрах, так и в частном секторе.
Глава Правительства ознакомился также с новыми технологиями при проектировании окон компании «Штерн», с проектом «Интер РАО ЕЭС» по нанесению покрытий на оборудование, увеличивающих его ресурс в несколько раз.
Межрегиональная распределительная сетевая компания Центра представила премьеру проект по повышению энергоэффективности, который позволит потребителю сэкономить на оплате электроэнергии.
Участие в работе круглого стола «Повышение энергоэффективности в бюджетном секторе – новые модели привлечения инвестиций»
Стенограмма:
Осмотр выставочных стендов II Международного форума «Энергоэффективность и энергосбережение – 2013». В центре – заместитель Министра энергетики Антон Инюцын
Осмотр выставочных стендов II Международного форума «Энергоэффективность и энергосбережение – 2013»
Осмотр выставочных стендов II Международного форума «Энергоэффективность и энергосбережение – 2013»
Круглый стол «Повышение энергоэффективности в бюджетном секторе – новые модели внебюджетных инвестиций»
Круглый стол «Повышение энергоэффективности в бюджетном секторе – новые модели внебюджетных инвестиций»
Заседание президиума Совета при Президенте Российской Федерации по модернизации экономики и инновационному развитию России
Заседание президиума Совета при Президенте Российской Федерации по модернизации экономики и инновационному развитию России
Заседание президиума Совета при Президенте Российской Федерации по модернизации экономики и инновационному развитию России
Осмотр выставочных стендов II Международного форума «Энергоэффективность и энергосбережение – 2013». В центре – заместитель Министра энергетики Антон Инюцын
Д.Медведев: Я не знаю, о чём вы тут говорили, вы вкратце всё-таки скажите, что обсуждаете. Точнее, я знаю, что вы занимаетесь сейчас энергоэффективностью в бюджетном секторе, просто было бы интересно понять, какие есть предложения.
М.Филимонов (первый заместитель генерального директора российского агентства международной информации «РИА Новости»): Была очень интересная дискуссия, которая концентрировалась вокруг предложений Министерства энергетики и Республики Татарстан о том, как найти новые модели повышения энергоэффективности именно в бюджетном секторе, который является очень крупным потребителем энергоресурсов, и, соответственно, через него идут очень большие потери. Министерство энергетики как главный ответственный за энергоэффективность в стране не могло обойти эту проблему. И поэтому, решая ребус, как повысить энергоэффективность в бюджетном секторе при этом не имея на него прямого влияния, вместе с Республикой Татарстан они пришли к такой интересной схеме: необходимо разделить основную функцию этих бюджетных учреждений – больниц, детских садов, школ, и, собственно говоря, проблемы, связанные с управлением и с энергоэффективностью. Чтобы у директоров школ, у главврачей, у заведующих детских садов не болела голова о том, утеплена ли крыша, стоят ли у них пластиковые окна либо через них уходит тепло, а этим бы занимались специальные люди, специальные организации. Как раз перед Вашим приходом мы собирались обсудить международный опыт, который имеется в этой области.
Д.Медведев: Прекрасно, тогда можно продолжить.
М.Филимонов: Ян Дирк Вайбур – управляющий директор The Boston Consulting Group нам его обобщил.
Ян Дирк Вайбур (старший партнёр и управляющий директор The Boston Consulting Group в СНГ): Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Дамы и господа! Международный опыт во многом совпадает с тем, что было сказано раньше. Бюджетная сфера может стать лидером в области повышения электро- и энергоэффективности. Это позволит государствам демонстрировать населению и другим участникам разных секторов значимость энергоэффективности и возможные результаты. Например, в Евросоюзе правительства установили себе очень амбициозные и ясные цели по повышению энергоэффективности.
Важным элементом реализации указанной политики была возможность передачи бюджетных зданий, недвижимости в управление профессиональным управляющим. Два кратких примера из моего отечества – Голландии: там больницы, например, передают управление электроснабжением профессиональным энергосервисным компаниям. Больницы экономят до 10% на стоимости, эти энергосервисные компании осуществляют технические улучшения в обмен на долгосрочный контракт и часть энергоснабжения.
Мы уже затрагивали тему школ, это происходит в Голландии, Финляндии, Великобритании – там директора школ не отвечают за управление зданием, а только за образование. Технические аспекты управления, энергоэффективности и так далее были все переданы профессионалам, они могут работать гораздо эффективнее за счёт большого масштаба и применения лучших практик. Но последний пункт, конечно, требует частных инвестиций – без этого не получится, и это предусматривает стабильность и возможность гарантии на долгосрочный возврат инвестиций. Спасибо.
Д.Медведев: На самом деле то, что вы обозначили, господин Вайбур, – это ключевая вещь. Вот как ещё деньги найти на это всё? Справедливо, что школы, наверное, не должны заниматься этими вопросами, потому что они не являются профессионалами в области управления зданиями, у них нет необходимых познаний о том, как лучше заниматься вопросами энергоэффективности. Но с учётом того, что, например, в нашей стране бюджетный сектор огромный (он и по наследству нам достался от прежней жизни, и в любом случае социальный сектор сам по себе большой: большое количество больниц, социальных заведений, школ, детских садов), конечно, очень важно попытаться найти для этого частные деньги. Я не знаю, как у Татарстана, получается или нет. Я понимаю, что вы уже что-то рассказывали, но, если можно, вкратце повторите.
И.Халиков (премьер-министр Республики Татарстан): Дмитрий Анатольевич, сама идея родилась в Казани, где с Министерством энергетики мы проводили обсуждение этой темы. Мы – регион, у которого обычно в других проектах есть достижения, но в этом направлении достижений не получили. И одновременно (это подтверждают любые расчёты и даже пилотные проекты) те самые деньги, о которых вы сказали (не менее 20–30% неэффективных расходов на коммунальные затраты), и в бюджетной сфере, и в других сферах они существуют. И встал вопрос, как всё-таки этого добиться, и тогда как раз возникла эта идея о том, чтобы дать возможность не замечательному хирургу или замечательному учителю английского языка, который сегодня занимается проблемой энергосбережения, а тем, кто в муниципалитетах действительно знает, что такое приборы регулирования, приборы учёта, или тем, кто знает, как правильно их выстроить, как правильно сформировать, дать возможность управлять как минимум этим процессом и получить эффект. Тут же возник вопрос, который вы задали: это же требует каких-то средств. И те средства, которые сегодня есть по программе, очевидно, многократно меньше, чем то, что требуется сегодня. И то, о чём говорили коллеги, – как раз идея энергосервисных компаний, которые дают возможность вкладывать деньги и получать эти 20–30% для возврата инвестиций, – это как раз один из вариантов.
Д.Медведев: А всё-таки, Ильдар Шафкатович, энергосервисные компании откуда деньги на это берут?
И.Халиков: Вот здесь как раз представители Сбербанка, которые подтвердили своё желание участвовать в таких проектах. Мы говорим о том, что сегодня была предложена Министерством энергетики совершенно новая схема, которая позволяет на рубль государственных денег привлекать три и более рублей частных денег. Меняется сама схема. Сегодняшние 5 млрд – это для такой страны, как Россия, мало. И схема, которая предлагается, – стимулировать частные деньги в энергоэффективные проекты.
Д.Медведев: Чуть подробней с этого места. 5 млрд эти откуда? Из федерального бюджета. Понятно. Без бюджета в общем не обходится, для того чтобы дать старт этому всему?
И.Халиков: Да.
Д.Медведев: Ладно, давайте посмотрим, что из этого получится. Вы деньги запланировали, если я правильно понимаю, да?
А.Инюцын (заместитель Министра энергетики РФ): 4,9 млрд.
Д.Медведев: Хорошо. И где начнём? В Татарстане?
А.Инюцын: Дмитрий Анатольевич, система поддержки уже три года существует – по 5,5 млрд. Со следующего года мы чуть подсократили – 4,9. Мы просто хотим новую систему, и Татарстан тоже, и все регионы поддерживают. Сегодня с утра мы совещание проводили, в едином ключе с регионами идём. Минфин поддерживает, чтобы бюджетные деньги были напрямую увязаны с инвестициями.
Д.Медведев: Мы кому эти деньги давали?
А.Инюцын: Регионам на их региональные программы.
Д.Медведев: А в следующем году как вы предлагаете поступить?
А.Инюцын: Мы в следующем году предлагаем, чтобы финансировались только те проекты, которые предусматривают внебюджетные источники. Сегодня они просто могут тратиться.
Д.Медведев: Понятно. То есть чтобы обязательно за бюджетным рублём шли ещё внебюджетные источники?
А.Инюцын: Да, это обязательное условие.
Д.Медведев: И вы договорились с банками и с некоторыми другими участниками, с частными компаниями, что они готовы соинвестировать? Это нормально, это справедливо. Ладно, попытайтесь. Потом, если результат будет, покажете.
Ну что, я тогда, с вашего позволения, тоже пойду позанимаюсь энергоэффективностью уже с некоторыми коллегами по Правительству. А вам я желаю плодотворных дискуссий и всё-таки создать новую модель внебюджетных инвестиций в энергоэффективность с использованием опыта наших партнёров из-за границы и нашего собственного опыта. До встречи!
Заседание президиума Совета при Президенте Российской Федерации по модернизации экономики и инновационному развитию России «Об инновационном развитии в области энергосбережения и энергоэффективности»
Стенограмма:
Заседание президиума Совета по модернизации экономики и инновационному развитию России: об инновационном развитии в области энергосбережения и энергоэффективности
Д.Медведев: Добрый день, коллеги! Мы сегодня встречаемся для того, чтобы провести президиум Совета по модернизации на площадке форума, посвящённого энергоэффективности, и, соответственно, сами будем с вами говорить об инновациях в сфере энергосбережения, энергоэффективности, инновациях, благодаря которым мы должны научиться более экономно распоряжаться энергией. Причём речь идёт, конечно, не только об экономии в ТЭКе (хотя ТЭК для нас очень значим), но и в промышленности, жилищно-коммунальном хозяйстве, конечно, на транспорте.
Д.Медведев: Тема энергосбережения, энергоэффективности попала в приоритеты ещё в 2008 году. Она касается действительно всех сфер жизни и, безусловно, при правильной организации работы должна дать очень значимый эффект. От результатов деятельности по энергосбережению зависит конкурентоспособность, финансовая устойчивость, энергетическая и экологическая безопасность нашей страны, и в правительственной деятельности энергоэффективность и энергосбережение являются ключевым приоритетом, направлением деятельности.
Тема энергосбережения, энергоэффективности попала в приоритеты ещё в 2008 году. Тема объёмная, она касается действительно всех сфер жизни и, безусловно, при правильной организации работы должна дать очень значимый эффект. Недаром эксперты называют это направление развития пятым источником энергии. От результатов деятельности по энергосбережению зависит конкурентоспособность, финансовая устойчивость, энергетическая и экологическая безопасность нашей страны, и в правительственной деятельности энергоэффективность и энергосбережение являются ключевым приоритетом, направлением деятельности.
Список участников
-
Участники заседания президиума Совета при Президенте Российской Федерации по модернизации экономики и инновационному развитию России, 22 ноября 2013 года
Напомню, что мной ещё в 2008 году была определена конкретная цель – снизить к 2020 году энергоёмкость валового внутреннего продукта на 40% от уровня 2007 года. Сегодня энергоёмкость у нас выше чем в развитых странах на 250–350%. При этом, правда, за последние 13 лет сама динамика снижения энергоёмкости ВВП позитивная, но не за счёт того, что мы хорошо работаем. Это, к сожалению, никак не связано ни с использованием новейшего оборудования (или почти не связанно), сверхсовременных технологий, международного опыта, а связано со структурными сдвигами, которые произошли в экономике за эти годы, и это нас радовать никак не может.
Сегодня хотел бы сказать о конкретных задачах, которые стоят перед всеми без исключения министерствами и ведомствами, я подчёркиваю: именно перед всеми, включая Министерство образования, Министерство труда и социальной защиты, Министерство здравоохранения. В бюджетном секторе – также очень немалые затраты на энергоресурсы. Я только что заходил на один из круглых столов, который был посвящён именно вопросам экономии в бюджетном секторе и привлечения внебюджетных источников финансирования энергоэффективности в бюджетную часть.
Первое, о чём хотел бы сказать. Необходимо дополнить все государственные программы индикаторами энергоэффективности, по которым можно будет судить о результатах проделанной работы. На сегодня некое подобие оценочного подхода содержится только в одной из государственных программ, подчёркиваю: только в одной. Ну а как можно развивать любую сферу, скажем, транспорт, вообще не озаботившись экономией энергии? Ещё раз подчеркну, это касается всех отраслей нашей жизни.
Второе. В последние годы немало делалось для развития инноваций, мы формировали с нуля необходимую законодательную и нормативную базу, происходило это, кстати, не без труда (я помню дебаты, которые у нас ещё в прошлом периоде проходили). Тем не менее принята государственная программа «Энергоэффективность и развитие энергетики», реализуются конкретные меры: практически исключён из оборота целый ряд прежних технологических решений, включая бытовые лампы накаливания сверхбольшой мощности, существенно сократилась доля попутного газа, который сжигается в факелах – тоже была такая притча во языцех, – хотя, конечно, это всё равно остаётся. Но такую практику подобных точечных действий мы обязаны продолжать.
Д.Медведев: «Реализуются региональные программы повышения энергоэффективности. Ежегодно на реализацию госпрограммы повышения энергоэффективности только из федерального бюджета выделяется около 7 млрд рублей. Создаются условия для разработки и внедрения новых технологий».
Реализуются региональные программы повышения энергоэффективности. Ежегодно на реализацию госпрограммы повышения энергоэффективности только из федерального бюджета выделяется около 7 млрд рублей. Создаются условия для разработки и внедрения новых технологий. Есть механизмы налоговых кредитов, есть механизмы компенсаций (сейчас говорили как раз об использовании одного из таких механизмов), но надо признаться, что, несмотря на все эти способы, несмотря на применение различных средств поддержки, существенного результата пока нет.
Не выполнены в полной мере задачи по установлению приборов учёта у потребителей и поставщиков энергоресурсов. Не запущен в полном объёме механизм энергосервисных контрактов. Не все предприятия провели энергоаудит, не работает в должной мере государственная информационная система, налоговое стимулирование и другие меры, предусмотренные законом об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности. Поэтому эти стимулы нам необходимо ещё раз переоценить. Я поручаю это сделать, сформулировать предложения по совершенствованию этих стимулов.
Кроме того, поручаю также разработать отраслевые «дорожные карты», где будут зафиксированы все действия по внедрению инновационных технологий и современных материалов. Особенно это важно сделать в энергоёмких отраслях экономики.
Третье, о чём хотел бы сказать: в регионах должна быть собственная система управления энергосберегающими процессами. Поручение Минэнерго на сей счёт и создание методики оценки существующих там программ уже дано, и оно должно стать инструментом, который объединяет все мероприятия по экономии энергии.
К сожалению, зачастую даже те субсидии, которые мы даём регионам из федерального бюджета на условиях софинансирования, расходуются на проекты, которые не предусматривают привлечения внебюджетных средств (мы только что как раз на форуме этот вопрос обсуждали), а нам нужно сделать так, чтобы эти бюджетные субсидии тащили за собой внебюджетное финансирование, чтобы они тащили деньги бизнеса, иначе это перевод добра, что называется.
Ещё один момент. Главное не просто получить и израсходовать эти деньги, нужно действительно поставить современное оборудование высокого класса и поменять старое оборудование.
Четвёртое. Возвращаясь к вопросу взаимодействия с бизнесом, хотел бы специально отметить, что, конечно, это не та ситуация, где государство всех закроет своей широкой грудью. Мы готовы, конечно, помогать бизнесу в модернизации предприятий, в привлечении новых технологий, но работать будем на паритетных началах или во всяком случае создавать стимулы для этого.
Д.Медведев: «По линии институтов развития в разработку новых технологий в области энергосбережения и энергоэффективности уже вложено около 180 млрд рублей. В своё время я давал поручение по инновационной деятельности крупнейших государственных компаний, следить за теми решениями, которые ими принимаются, мы будем и дальше. Везде есть специальные программы (это действительно так), выросли вложения в НИОКР».
По линии институтов развития в разработку новых технологий в области энергосбережения и энергоэффективности уже вложено около 180 млрд рублей. В своё время я давал поручение по инновационной деятельности крупнейших государственных компаний, следить за теми решениями, которые ими принимаются, мы будем и дальше. Везде есть специальные программы (это действительно так), выросли вложения в НИОКР (это тоже правда), всё это хорошо, но этого всё равно недостаточно. Суммы, которые тратятся в нашей стране на инновации, в том числе в сектор энергосбережения и энергоэффективности, очень существенно отличаются от объёмов средств, которые тратятся на развитие новых технологий в других странах, я имею в виду даже не стоимостные объёмы, а процентное соотношение. Поэтому нужно проанализировать деятельность государственных компаний по энергосбережению и внести в Правительство предложение, как это улучшить. Считаю, здесь должны быть определённые критерии оценки введены, целевые показатели для менеджмента компаний с госучастием.
Пожалуй, всё. Единственное, что хотел бы сказать в завершение: на днях я подписал постановление о присуждении премии в области качества. Эта премия у нас традиционная, достаточно престижная. В этом году на этом уровне отмечена работа семи организаций, которые занимаются энергетикой, научными исследованиями и разработками в области естественных и технических наук и реализации инфраструктурных проектов. Надеюсь, что это тоже будет стимулом для внедрения энергоэффективных технологий.
Переходим к обсуждению темы. Сначала для выступления передаю слово Министру экономического развития Алексею Валентиновичу Улюкаеву.
А.Улюкаев: Спасибо. Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги! Не буду распространяться по поводу важности энергоэффективности, Председатель Правительства всё об этом сказал. Напомню, что у нас установлен был Указом Президента трек, по которому мы должны были двигаться по динамике снижения на 40% энергоёмкости ВВП Российской Федерации к 2020 году. Этот трек мы не выдерживаем, отчасти по объективным причинам. На графике слайда №2 видно, как начавшееся было движение было прервано во время кризиса 2008–2009 годов, который объективно вызывает консервацию более энергоёмких технологий и мешает их замене на более энергоэффективные. Фактически было возвратное движение, затянувшееся на два года. Экстраполяция этого трека показывает, что мы к 2020 году способны без применения каких-то дополнительных усилий выйти на уровень снижения от 20 до 25% от уровня 2007 года. Для того чтобы иметь более позитивную динамику, нужно принять дополнительные меры. Методологически тут два пункта, в этих мерах. Первый пункт – это многосекторность. Это не проблема энергетики, это не проблема ТЭКа, а, как уже сказал Председатель Правительства, это программы всех отраслей – бюджетных и бизнесовых, потому что и объёмы реального потребления (это третий слайд)… Видно, какие большие удельные веса в бюджетных и бизнесовых секторах по потреблению условного топлива, по потреблению энергоресурсов и по возможностям их сбережения. Если сектор ЖКХ – это порядка 33 млн условных тонн (тот потенциал, с которым мы можем работать), промышленность, энергетика – это 22 млн условных тонн и 19 млн условных тонн соответственно, бюджетная сфера – это 21 млн условных тонн. Сопоставимые величины.
И второй методологический принцип. Здесь, наверное, и сегодня будет говорится, и на разного рода других форумах (мы немало об этом говорим), что есть технологии, есть корпоративные практики, есть оборудование, приборы, вопрос в том, чтобы был спрос на них. Этот спрос должен формироваться за счёт институциональных изменений и за счёт бюджетных, налоговых, финансовых инструментов и способов их реализации. Во-первых, прежде всего институциональная составляющая спроса – это госпрограммы. У нас действующая в настоящее время госпрограмма «Энергоэффективность и развитие энергетики» как раз является секторальной, отраслевой. Она предусматривает существенное снижение энергоёмкости ВВП, но направлена на реализацию мероприятий практически исключительно в топливно-энергетическом комплексе.
А.Улюкаев: Мы с января вводим в действие 44-й Федеральный закон, закон о федеральной контрактной системе, который распространяет требования об организации закупок в формах электронных аукционов и конкурсов с квалификационными требованиями на деятельность не только федеральных учреждений, но и на муниципальный уровень, и также способен распространить эти требования на государственные институты развития и на компании с государственным участием. Если мы установим соответствующие стандарты и требования, критерии в рамках федеральной контрактной системы, это позволит сформировать существенный финансовый спрос именно на энергоэффективные, энергосберегающие технологии, процедуры и оборудование.
Между тем, как я уже сказал раньше, потенциал энергосбережения огромный в других секторах, поэтому мы должны дополнить эту программную деятельность тем, чтобы по основным этим энергоотраслям, таким как ЖКХ, таким как бюджетный потребитель, как промышленность, транспорт… Мы должны соответствующие действующие и новые, которые будем разрабатывать, программы дополнить индикаторами, целевыми показателями и мероприятиями в области энергосбережения и повышения энергоэффективности и соответствующими KPI для менеджеров, для руководителей федеральных органов исполнительной власти – разработчиков программ и для менеджеров компаний с государственным участием и частных компаний.
Еще один вопрос – инвестиции в бюджетный сектор, повышение мотивации руководителей бюджетных учреждений всех уровней на снижение затрат энергоресурсов. Для этого нам нужно, во-первых, продлить те требования по совокупному сокращению потребления энергоресурсов, которые у нас зафиксированы до 2015 года в соответствии с федеральным законом об энергосбережении и повышении энергетической эффективности, и эти требования, безусловно, должны быть распространены дальше. Сегодня мы говорим о том, что они должны быть распространены на период до 2020 года, исходя из базы 2015 года, имея в виду требования по сокращению на 15% потребления энергоресурсов в 2020 году относительно потребления в 2015 году.
Второе – это правила возврата инвестиций, которые совершаются в бюджетном секторе за счёт достигнутой экономии при бюджетном планировании расходов. Это как раз те самые энергосервисные контракты, которые Вы, Дмитрий Анатольевич, упомянули в своём вступительном слове.
Бюджетные организации вправе в рамках действующего законодательства заключать эти энергосервисные контракты на срок, превышающий действие лимитов бюджетных обязательств, но правила и процедуры планирования этих обязательств непрозрачные и создают риск невозврата средств, которые вложены энергосервисными компаниями, сторонами энергосервисных контрактов в модернизацию, в снижение энергопотребления в бюджетных учреждениях. При этом срок контракта длительный, пять-семь лет минимум, поэтому здесь эта прозрачность чрезвычайно важна.
Следующее – это установление требований и критериев, которые бы обеспечили увеличение в общем объёме закупаемого оборудования, товаров и услуг доли энергосберегающих, энергоэффективных оборудования, товаров и услуг.
Мы с января вводим в действие 44-й Федеральный закон, закон о федеральной контрактной системе, который распространяет соответствующие требования об организации закупок в формах электронных аукционов и конкурсов с квалификационными требованиями на деятельность не только федеральных учреждений, но и на муниципальный уровень, и также способен распространить эти требования на государственные институты развития и на компании с государственным участием. Этот рынок огромный, порядка 7 трлн рублей – это госзакупки, и близкая, сопоставимая с этой сумма – это закупки госкомпаний и государственных институтов развития (это более 13% ВВП). Если мы установим соответствующие стандарты и требования, критерии в рамках федеральной контрактной системы, это позволит сформировать существенный финансовый спрос именно на энергоэффективные, энергосберегающие технологии, процедуры и оборудование.
Д.Медведев: А что значит ввести запрет на закупку неэнергоэффективной продукции? Кто будет определять всё-таки, энергоэффективная она или нет?
А.Улюкаев: У нас есть органы, ответственные за техническое регулирование, у нас есть органы стандартизации, органы аккредитации, у нас есть система соответствующих лабораторий, которым мы можем сформулировать соответствующее задание – установить критерии, по каким видам какой уровень потребления является запретительным. Приборы, оборудование, технологии, превышающие этот уровень, должны быть в чёрном списке, не должны покупаться вовсе. Росстандарт и Росаккредитация – те органы, которые могут сформулировать соответствующие требования.
А.Улюкаев: В частном секторе надо создать стимулы, которые позволяли бы повысить модернизацию основных фондов, с тем чтобы сделать их более энергоэффективными. Для этого нужны меры налогового стимулирования, для того чтобы эти налоговые стимулы создавали мотивацию к внедрению инновационного энергоэффективного оборудования. Это прежде всего предоставление льгот по налогу на имущество, которые в соответствии с законом об энергосбережении действуют, и применение мер ускоренной амортизации на энергоэффективное оборудование.
Следующее – частный сектор. Здесь также надо создать стимулы, которые позволяли бы повысить модернизацию основных фондов, с тем чтобы сделать их более энергоэффективными. Для этого нужны меры налогового стимулирования, для того чтобы эти налоговые стимулы создавали мотивацию к внедрению инновационного энергоэффективного оборудования. Это прежде всего предоставление льгот по налогу на имущество, которые в соответствии с законом об энергосбережении действуют, и применение мер ускоренной амортизации на энергоэффективное оборудование. При этом есть подзаконные акты, акты Правительства Российской Федерации, которые устанавливают перечень оборудования, которое подпадает под этот критерий (это, Дмитрий Анатольевич, фактически то, о чём Вы сейчас спрашивали). И в соответствии с этим перечнем устанавливаются требования по минимальному индексу энергоэффективности. Наверное, нужно скорректировать эти требования, эти индексы, потому что время проходит – они меняются, потому что, например, индекс энергоэффективности по производству бумаги у нас 300 по всем категориям, в то время как в мире для мелованной бумаги – не больше 250, и даже для картонной бумаги (это противоположная сторона спектра) – 320. Чтобы не создавать эти искажённые сигналы для рынка, нужно уточнить эти параметры.
Следующее – это госгарантии, о которых тоже сегодня говорилось. Они у нас есть как институт и есть как бюджетный инструмент. У нас в бюджетном законодательстве прописаны возможности предоставления государственных гарантий по проектам энергосбережения и повышения энергетической эффективности. Они уже три года у нас как прописаны в госпрограмме энергосбережения и энергоэффективности и предусматриваются в федеральном бюджете Российской Федерации. На эти цели у нас зарезервировано ежегодно в течение этого периода по 10 млрд рублей. Были установлены общие критерии: какого рода проекты в ЖКХ и промышленности, какие они должны быть по объёму, по качеству, чтобы подпадать под эту возможность. Но процедура предоставления гарантий сложна и очень длинна. Средний срок получения одобрения по заявке составляет как минимум семь месяцев, а на самом деле больше. При этом есть высокие трансакционные издержки на экспертизу проекта, это довольно дорого, поэтому это резко ограничивает число желающих подать заявку на получение соответствующей гарантии, и фактически получается, что механизмы гарантий не работают, они не предоставляются и эффективность этой меры практически нулевая. Поэтому мы, конечно, должны вернуться ещё раз к правилам предоставления гарантий, с тем чтобы упростить их и сократить эту процедуру, с тем чтобы сделать её доступной для заявителей.
И третья позиция в части стимулирования частного сектора к применению энергосберегающих процедур и технологий – это государственная поддержка, которая сейчас действительно оказывается в виде софинансирования федеральным бюджетом тех программ, которые на уровне субъекта Федерации, на уровне муниципального образования в области энергосбережения, энергоэффективности реализуется. Суммы здесь немалые, здесь почти 6 млрд рублей ежегодно, но они целевым образом нечётко привязаны к мероприятиям по энергоэффективности в части мобилизации вот этих самых внебюджетных средств, о которых Вы говорили. И для того чтобы мы не ограничивали здесь вот этими бюджетными ресурсами, а использовали эффект мультипликатора, использовали их как катализатор для привлечения частных средств, эти средства разумнее всего направить на обеспечение поддержки в форме возмещения части затрат на уплату процентов по кредитам и займам, которые получают соответствующие компании в наших банках на реализацию программы по внедрению инновационного энергоэффективного оборудования. В этом случае, безусловно, объём средств, которые можно было бы поднять, мобилизовать, не то что кратно, а на порядок превышал бы тот объём бюджетного финансирования, который здесь предусмотрен. Поэтому мы предлагаем заместить те формы, которые уже сейчас есть, софинансирования федерального бюджета на одну эту форму – возмещение затрат частично по уплате процентов за кредит.
Спасибо.
Д.Медведев: Спасибо. Вы когда про льготы заговорили, сосед мой – Антон Германович Силуанов – сразу говорит: какие льготы, что, мол, за ересь такая, само по себе внедрение энергоэффективных технологий должно быть выгодно, а тут ещё льготы какие-то должны быть.
Антон Германович, пожалуйста, для того чтобы выразить ваше возмущение, передаю вам слово.
А.Силуанов: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.
На самом деле, коллеги, действительно, вы знаете, как ставится какая-то проблема: первое – бюджетное финансирование, второе – льготы, третье – гарантии, четвёртое – льготные кредиты. Но здесь-то тема совершенно простая: сэкономил – получил больше прибыли. На самом деле ведь на всё это никогда не напасёшься бюджетных ресурсов. Это, наоборот, самый настоящий стимул для компаний, для бюджетных организаций, которые сейчас изыскивают ресурсы у себя для первоочередных задач, в том числе на заработную плату, вот здесь нужно ставить им такие задачи. За счёт бюджета и за счёт каких-то дополнительных льгот невозможно всё решать, на всё денег не хватит. Нужны стандарты, нужны требования к оборудованию, через это, мне кажется, нужно решать эту проблему – через стандарты экологичности, стандарты экономичности. Вот, мне кажется, где решения этой проблемы, а не через льготы, дополнительное финансирование, гарантии – наверное, это в наше время не совсем правильный путь…
Д.Медведев: Пожалуйста, для того чтобы оживить ландшафт, давайте негодуйте.
А.Улюкаев: Уважаемый Антон Германович, мы не ставим вопрос ни об одной дополнительной копейке бюджетных денег, мы говорим о том, что и так зафрахтовано в бюджете. Это деньги, которые предназначены на гарантии, это деньги, которые предназначены на софинансирование работы субъектов Федерации. Мы говорим о том, что эти деньги можно потратить и желательно потратить в наиболее эффективной форме, такой, чтобы они мобилизовывали деньги частного сектора, чтобы как раз бюджет не был один на один с проблемой, чтобы он приглашал бизнес к участию в работе, а лишней копейки мы у вас не просим.
А.Силуанов: Льготы – это новая идея просто, преимущество, это региональные налоги.
Д.Медведев: Ладно, немножко повыясняли отношения – это полезно. «Лишней копейки не просим» – «А мы вам и не дадим». Тем не менее ситуация, понятно, как выглядит в работе компаний, поэтому я передаю слово генеральному директору компании «Россети» Олегу Михайловичу Бударгину.
О.Бударгин (генеральный директор ОАО «Россети»): Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые участники заседания! По результатам энергетического обследования, потенциал энергосбережения в «Россетях» составляет более 15%. «Россети» выполнили Ваше поручение и такой аудит провели: 15% у нас запас эффективности, который мы можем включить в ближайшее время.
Мы определили три направления работы по достижению этих целей: это снижение потерь, конечно, это модернизация системы учёта, о чём Вы в своём вступительном слове, Дмитрий Анатольевич, указали нам, и реализация интеллектуальной сети Smart Grid.
Касательно потерь. Здесь положительная динамика с 2009 года в «Россетях», показатель улучшился на 8%, потери сегодня – 9,9%. В 2017 году мы должны согласно стратегии добиться уровня потерь 8,8%. Считаем, что с учётом принятых решений по тарифам мы успешно должны справиться с задачами гораздо раньше. И, наверное, для «Российских сетей» как для новой компании это решение очень выгодно в начале пути, потому что это позволит нам действительно сконцентрироваться на энергоэффективности. Именно это решение заставило нас серьёзно заниматься этой проблемой.
Второе направление ресурсосбережения – это учёт. Сейчас у нас 22,5 млн точек учёта, из них остаётся без приборов учёта 4%. Мы не справились пока с задачей в распределительных сетях и должны были сегодня, конечно, отчитаться, что все 100%...
Д.Медведев: Всего 4% осталось?
О.Бударгин: Осталось 4%, 900 тыс. точек осталось сегодня без…
Д.Медведев: Это более-менее какой-то результат нормальный – 4%.
О.Бударгин: Дмитрий Анатольевич, мы должны были, конечно, все точки учёта обеспечить приборами учёта. Не было, наверное, этого стимула. Сегодня все распределительные сети (после того, как объявили ноль) активно начали заниматься этим вопросом. За 2011–2012 годы было смонтировано всего 1,2 млн приборов. Это дало нам экономию 2 млрд кВт⋅ч – это примерное энергопотребление Псковской области в год. Эффект хороший, достойный, и сегодня энергокомпании в условиях жёсткой экономии будут активно этим заниматься. Мы сделаем всё для того, чтобы в 2014 году эти приборы были установлены. Но справедливости ради надо сказать, что нам нужно модернизировать все эти приборы учёта. 64% установленных ещё в советское время приборов учёта и сегодня, в наше время, уже не отвечают современным требованиям. Они не являются так называемыми умными счётчиками – мы строим сегодня сети умные, а счётчики сегодня пока требуют такого постоянного внимания к ним со стороны обслуживающего персонала. И количество персонала увеличивается… Проблема, которая стоит перед нами, – организовать умные счётчики.
О.Бударгин: «Сейчас у нас 22,5 млн точек учёта, из них остаётся без приборов учёта 4%».
Ещё направление – внедрение инноваций. За два последних года только в магистральных сетях внедрено 25 проектов, которые позволили увеличить пропускную способность и снизить потери в сетях на 20%. Эта задача – требование Правительства к нам по инновациям – безусловно, заметна: 25 проектов обеспечено 20-процентной экономией в сетях, и мы снизили потери, увеличив пропускную способность. Безусловно, наука нам здесь помогает, и российская наука – это внедрение устройств продольной компенсации, внедрение синхронных компенсаторов, внедрение управляющих шунтирующих реакторов большинства подстанций. Пока это касается, к сожалению, магистральных сетей, и перед нами задача довести эти инновации до распределительных сетей, до потребителей, в чём сейчас у нас вместе с наукой и компаниями большая необходимость.
И, наконец, развитие Smart Grid – умных сетей. Проект умных сетей реализуется на территориях Калужской, Белгородской областей, в городе Каспийске Республики Дагестан. Проект интеллектуальных сетей в Калининградской области будет реализован совместно с Российским фондом прямых инвестиций. Эти проекты дают сокращение потребления до 30%. И мы благодарим здесь наше банковское сообщество, в первую очередь Российский фонд прямых инвестиций, что доверили нам свои инвестиции и поверили в этот проект «умных городов», «умной энергосистемы». Все проекты энергоэффективности реализуются на основании принятой «Россетями» единой технической политики. Считаем, что это базовая политика нашей компании, которая обеспечивает повышение эффективности. Реализация этой политики во всех сетевых компаниях, которые и входят в группу российских сетей и не входят, значительно повысит эффект. И в этой связи мы вместе с территориальными сетевыми организациями создали некоммерческое партнёрство (туда входят все сети различных форм собственности), и убеждены и уверены, что единая площадка для обсуждения технических политик, для обсуждения управляемости сетевым комплексом позволит нам, безусловно, получить эффект не только на отдельном отрезке сетей, но и от генерации до потребителя.
Уважаемый Дмитрий Анатольевич, разрешите ряд предложений, помимо тех, которые были сказаны выше. Основным стимулом для энергосбережения является ценовая политика. Заморозка тарифов для инфраструктуры, для российских сетей – я уже отмечал, что это очень правильно, положительно для нас, по крайней мере на первом этапе становления нашей кампании, но это всё-таки скорее административное решение. И нам бы хотелось, чтобы, по возможности, добавить к этим административным решениям экономический механизм, экономический стимул. Это не льготы… Мы просто то, что заработали… Хотелось бы хотя бы на первом этапе, чтобы это оставалось в компаниях, для того чтобы мы направляли эти деньги для повышения и модернизации, для внедрения инноваций.
Д.Медведев: Тут коллеги сразу начали мне на ухо шептать: ну раз вам нравится ноль, так давайте его на три года, может, введём?
О.Бударгин: Дмитрий Анатольевич, помните, я говорил, что, может быть, давайте сначала пять потом два ноля. Вы сказали: нет, давайте сначала ноль, потом две пятёрки. Но я уже слышу, что, скорее всего, будет два ноля.
Д.Медведев: Сейчас предлагают три ноля. Два ноля – плохо звучит. Ассоциации плохие.
О.Бударгин: Если будут под это сформированы экономические механизмы и стимулы, которые мы будем видеть для своих трудовых коллективов и для своих предприятий, безусловно, скорее всего, это будет выгодно. Есть и другая сторона…
Д.Медведев: Это важное заявление, я просил бы это зафиксировать.
О.Бударгин: Я говорю о «Российских сетях»…
Д.Медведев: Понимаю, здесь нет ни «Газпрома», ни «РЖД». «Российские сети» всё равно важны.
О.Бударгин: На фоне формирования новой компании и объединения сетей под одно техническое управление считаю, что это выгодное решение, в первую очередь для сетей.
Есть и другая сторона низких цен на электроэнергию: низкие цены не способствуют энергосбережению со стороны потребителей. Вы на это обращали внимание сегодня, и есть примеры этого в электрических сетях: доступ к дешёвым ресурсам не способствует их сбережению. К примеру, стоимость их присоединения за последние три года снизилась в 3 раза и сроки снизились на 43%. Но что делают потребители? Треть заявок не исполняется в срок со стороны потребителей. Потребление крупным бизнесом составляет 30% от заявленной мощности. Вот здесь мы строим ненужные подстанции, здесь мы строим ненужные сети. И я думаю, что Ваше предложение и решение по введению индикатора энергоэффективности будет не просто инструментом, а будет достаточно мощным оружием для наведения порядка в сфере энергоэффективности у наших потребителей. Спасибо за внимание.
Д.Медведев: Спасибо, Олег Михайлович.
Пожалуйста, продолжим. Ольга Сергеевна Прокофьева – член совета директоров группы компаний «Энергетические проекты».
О.Прокофьева: Добрый день, Дмитрий Анатольевич! Добрый день, уважаемые коллеги! Сегодня в рамках заседания президиума Совета по модернизации экономики и инновационному развитию я бы хотела коротко остановиться на технологии топливных элементов, которую разрабатывают наши компании (и активно инвестируют данное направление), и предложить, переходя уже даже к конкретике по мерам господдержки, необходимые действия, которые, на наш взгляд, будут способствовать развитию и применению данной технологии в России.
В первую очередь мы считаем, что необходимо включить данную технологию в Справочник наилучших доступных технологий в топливно-энергетическом комплексе в целях получения инвестиционных и налоговых льгот, внедрения различных схем использования ускоренной амортизации, что позволит стимулировать внедрение данной технологии, её широко использовать и, как следствие, сделать её более дешёвой и доступной для бизнеса, что приведёт, как обсуждалось ранее, к привлечению бизнеса в эту сферу и получению финансирования не только со стороны государства, но и со стороны частных инвесторов.
Вторую меру мы предлагаем – это постепенный запрет для применения в малой энергетике установок со значительным выбросом CO2, что опять-таки сейчас негативно влияет на экологическую среду России и на различные регионы Российской Федерации. Также мы предлагаем внедрить новую технологию путём разработки мер технического и экологического регулирования, что позволит расширить применение данной технологии, её удешевить и сделать данный рынок приемлемым и интересным для бизнеса.
Если коротко остановиться на самой технологии, то её основные преимущества – это крайне высокий КПД работы (порядка 62%), это возможность работать на любом виде топлива, автономность, экологичность, возможная мощность от 5 кВт до 100 МВт, а также, что важно, попутное получение тепла, что может значительно расширить сегмент применения, например, в дальних регионах России.
На текущий момент капитальные затраты на установки достаточно высокие, но мы работаем сейчас над снижением, чтобы данная технология стала активно и широко, массово применяемой и интересной для включения в инвестпрограммы компаний.
В России ключевые объекты применения технологии – это объекты сетевой и автономной энергетики, объекты ЖКХ, объекты нефтегазового комплекса, что в том числе позволит утилизировать попутный газ.
Кроме того, отдельно хотелось бы отметить возможность применения технологии топливных элементов в транспортном комплексе, то есть это, возможно, создание автомобилей и других транспортных средств на технологии топливных элементов.
В целом также хотелось бы отметить, что данная технология уже достаточно широко применяется в мире, ибо она позволяет как выстраивать «умные энергосистемы», так и повышать эффективность потребления энергии для энергоёмких производств. Спасибо за внимание.
Д.Медведев: Я не очень понял: всё-таки в России вы уже работаете где-то по этим технологиям или нет?
О.Прокофьева: Да. На текущий момент мы производим пластины для данной технологии, для топливных элементов. У нас есть две разработки, которые представлены здесь, на выставке, на нашем стенде, и мы сейчас работаем над трансфертом технологий корейских компаний и американских в Россию.
Д.Медведев: Спасибо.
<…>
