В ходе визита в Узбекистан Председатель Правительства ответил на вопросы ведущего программы «Вести в субботу» Сергея Брилёва.
Интервью Дмитрия Медведева Всероссийской государственной телевизионной и радиовещательной компании
С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, я, когда посмотрел на повестку Ваших переговоров, меня одна штука удивила. Скажите, зачем в Узбекистане филиал Московского инженерно-физического института?
Д.Медведев: Узбекистан вообще сейчас открывает для себя двери в различные российские университеты, российские вузы. А если говорить о МИФИ и вообще о ядерной проблематике, то мы сейчас готовимся к строительству атомной станции здесь, и уже утверждены даже некоторые параметры, в частности место для строительства АЭС. И об этом сегодня были переговоры.
С.Брилёв: А год открытия примерно какой?
Д.Медведев: Это небыстрый процесс. Нам нужно до конца этого года подготовить так называемое генеральное соглашение о строительстве атомной станции определённого дизайна. После этого, естественно, посчитать параметры, в том числе экономические параметры, потому что это дорогостоящая история. И уже в результате этого возникнут и временные параметры строительства. Но строительство АЭС очень быстрым не бывает, потому что это чрезвычайно сложный технологический проект. И в то же время – я сегодня об этом говорил и Президенту Узбекистана, и Премьер-министру Узбекистана – это признак доверия между странами, это означает особые партнёрские отношения. И это, кстати сказать, будет первая атомная станция в Центральной Азии.
Контекст
С.Брилёв: Наши отношения ещё называются союзническими, хотя Узбекистан не входит в ОДКБ. А в Евразийский союз узбеки войдут, как Вам кажется?
Д.Медведев: Это зависит от их позиции. Мы всегда исходили из того, что мы никого не напрягаем, что называется. Но в то же время двери Евразийского союза открыты для наших партнёров, и в этом есть известные преимущества, потому что в этом случае начинают распространяться на участников Евразийского союза определённые льготы и преференции, которые существуют именно для членов нашего Евразийского союза. Но, конечно, это внутреннее дело каждого государства. Наши друзья из Узбекистана пока просто присматриваются к тем процессам, которые идут.
С.Брилёв: И я возьму на себя смелость и предположу почему. Если даже когда-нибудь будет принято такое решение, потребуется известный переходный период, потому что всё-таки уровень жизни пока разный в Узбекистане и в России, и в значительной степени – в остальной части Евразийского союза.
Интервью Дмитрия Медведева Всероссийской государственной телевизионной и радиовещательной компании
Д.Медведев: Вы знаете, я считаю, что как раз мы на себя взяли довольно важные, серьёзные обязательства, когда включили в состав Евразийского союза государства, которые тоже имеют переходную экономику, сложную.
С.Брилёв: Киргизия.
Д.Медведев: Киргизия, да и Армения. Это всё-таки страны с определёнными экономическими проблемами, это развивающиеся экономики. Да, откровенно говоря, у нас у всех есть экономические проблемы, поэтому я не вижу в этом ничего страшного. Вопрос именно в том, на каких началах государства заходят, какие цели преследуют. Но мы эти вопросы готовы обсуждать.
С.Брилёв: Применительно к Узбекистану тем не менее в общественном мнении это ассоциируется и с тематикой (я не говорю «проблемой») миграции. Она является, безусловно, следствием того, что уровень жизни всё-таки разный. Позвольте мне вопрос-провокацию. А мы не будем для граждан Узбекистана визы вводить?
Д.Медведев: Нет, конечно. Мы и сейчас являемся и друзьями, и партнёрами. И действительно, стратегически связаны экономики, и за последние несколько лет отношения получили очень мощный старт, новые инвестпроекты появились – типа того, о чём мы с Вами говорим.
С.Брилёв: Атомные станции.
Д.Медведев: Атомные станции. Это такой, извините, апофеоз сотрудничества.
С.Брилёв: Если сохранять безвизовый режим – не если, а коли он сохраняется, – то как всё-таки упорядочить миграционные потоки? Я посмотрел: сейчас вроде какие-то пилотные проекты запущены в Татарстане, в Красноярском крае, по-моему, в Ленинградской области. О чём идёт речь? Как бы это действительно можно было сделать правильнее? Потому что очевидно, что всё-таки бизнес не всегда в достаточной степени ответственен, для того чтобы всё происходило прозрачно, по всем правилам, прописанным в законодательстве.
Д.Медведев: Вы знаете, проблемы миграции так или иначе существуют с очень многими странами. И мы в партнёрском ключе эти вопросы обсуждаем. В этом участвуют с нашей стороны МВД и Министерство иностранных дел, соответствующие службы у наших партнёров. Есть для этого разные инструменты, включая (это, кстати, относится и к нашим друзьям в Узбекистане) проекты договоров о так называемом оргнаборе, когда такого рода отношения подвергаются нормированию. Есть и другие.
С.Брилёв: То есть, коли нужна рабочая сила в России, здесь происходит отбор тех, кто поедет, отработает, вернётся?
Д.Медведев: Во всяком случае, это упорядочивается. Да. И такие инструменты используются. Это и соглашения, касающиеся оргнабора, и, с другой стороны, необходимое соглашение о реадмиссии, целый ряд других инструментов.
С.Брилёв: Вы это обсуждали сейчас, в ходе этого визита?
Д.Медведев: Мы разные вопросы обсуждали. Может быть, эти темы – даже в меньшей степени, поскольку концентрировались на экономической проблематике. Но они всё время в повестке дня, наши ведомства обсуждают их.
С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, к моменту, когда это интервью будет в эфире, Вы ещё и в Ашхабаде побываете, на встрече совета премьер-министров СНГ. В принципе, если вдуматься, необычная история, потому что ещё несколько лет назад Туркменистан дистанцию держал с СНГ, позиционировал себя как ассоциированный член, а теперь принимает встречу премьер-министров стран СНГ. Тем не менее когда-то в СНГ было 12 стран, а сейчас де-факто 10. Вышли грузины, и украинцы всех своих отозвали. Вообще у СНГ будущее-то есть?
Д.Медведев: Безусловно. Я часто этот вопрос слышу и на него одинаково отвечаю. У СНГ есть будущее. И дело не только в том, что, как раньше обычно говорилось, это некая цивилизованная форма развода между бывшими республиками Советского Союза. Нет. Сегодня СНГ – при всех сложностях, издержках, нюансах – это всё-таки реально работающий проект. Действительно, в СНГ есть разные участники, кто-то участвует как ассоциированный член, кто-то – как полноценный член. Более того, документы, которые мы вырабатываем, кто-то подписывает сразу, кто-то – с некоторой отсрочкой, кто-то подписывает с оговорками, но это всё равно создаёт определённую и вполне в целом работоспособную ткань отношений. Что я имею в виду? Несмотря на сложности, мы всё-таки подготовили и подписали, и сейчас между странами – участниками СНГ работает специальное торговое соглашение, то есть соглашение о свободной торговле. Это инструмент, позволяющий решать массу вопросов.
Плюс к этому у СНГ есть очень большая нормативная база, которая плюс-минус, но всё-таки позволяет нам решать спорные вопросы. Всегда есть возможность отослать к тому документу, который странами или как минимум прорабатывался, или тем более был подписан, для того чтобы сказать: давайте мы, например, вопросы интеллектуальной собственности будем решать вот по такому законопроекту или по такому соглашению.
Интервью Дмитрия Медведева Всероссийской государственной телевизионной и радиовещательной компании
С.Брилёв: То есть это не церемониальные сборы?
Д.Медведев: Нет, это не церемониальные сборы. Наверное, уровень интеграции в формате СНГ не такой, как в Евразийском союзе…
С.Брилёв: Возникло несколько скоростей.
Д.Медведев: Да. Но это обычная история. Это, как мы говорим, разноскоростные треки интеграции.
С.Брилёв: Я себе позволю сказать, что это даже не обычная, а хорошая история, потому что в Европейском союзе все шли единой колонной …
Д.Медведев: И шли – мы помним, сколько лет.
С.Брилёв: Да, сколько лет и какой кризис сейчас.
Д.Медведев: Потребовались десятилетия с момента провозглашения Союза угля и стали и до момента формирования полноценного Европейского союза.
С.Брилёв: А здесь сразу есть возможность по-разному двигаться.
Д.Медведев: А здесь мы можем по-разному двигаться. Кто-то может посмотреть, как идут процессы в Евразийском союзе, и подумать о том, чтобы присоединиться к более тесному такому интеграционному объединению. Это абсолютно нормально. Так что, я уверен, у СНГ в этом смысле есть будущее.
С.Брилёв: Я упомяну ещё одну страну – Украину. Тем более ирония судьбы состоит в том, что то самое соглашение о свободной торговле в СНГ в своё время сильно лоббировали-то как раз украинцы.
Д.Медведев: Так и есть.
С.Брилёв: Перед первым туром выборов на Украине к Вам приезжал Медведчук – по газу. Сейчас вновь избранный Президент, ставший Президентом Зеленский, лишил Медведчука статуса переговорщика, с одной стороны. А с другой стороны, в четверг, когда мы с Вами говорим здесь, в Узбекистане, в Киеве Рада отказалась отправить в отставку премьера Гройсмана. Так с кем говорить-то? Было ощущение, что, может быть, сейчас будет перевёрнута страница, а нет.
Д.Медведев: Если Вы обратили внимание, сразу же после выборов я поделился своими ощущениями в социальных сетях. Я сказал, что у меня нет никаких иллюзий по поводу риторики новой власти и определённых, уже сформировавшихся трендов. Пока мы ничего нового не видим. Но я не хочу забегать вперёд. В конечном счёте это всё в руках нового Президента, новой власти. Если они захотят какие-то шаги сделать, они их сделают. Заявления, которые звучат сейчас из Киева, очень противоречивы. Вроде как они хотели бы возобновить определённые процессы на базе Минских соглашений. В то же время это сопровождается весьма устаревшей и, скажем прямо, набившей оскомину риторикой: вот это, это, другое, третье... Но действий мы пока никаких не видим. Давайте запасёмся терпением. Что касается каналов общения, это дело украинской власти – какие им удобны каналы, пусть такие и используют. Но, исходя из общепринятой практики, всегда нужно иметь несколько каналов общения, и отрезать какие-то каналы – это недальновидно.
С.Брилёв: Но они сейчас какие-то сохраняются, с уходом Медведчука?
Д.Медведев: У нас есть и, во-первых, сохраняющиеся дипломатические отношения, и министры периодически встречаются в тех или иных форматах. Ещё раз повторяю: не мы что-либо прекращали, это всё сделала украинская власть. Если они захотят что-то реанимировать, они вполне способны это сделать – начиная от дипломатических контактов, контактов по линии Министерства иностранных дел, других ведомств Правительства и заканчивая какими-то неформальными контактами, если они захотят их использовать. Это всё на их стороне, что называется, шарик сейчас на их стороне.
С.Брилёв: И, как ни парадоксально, глядя на то, как у России развиваются отношения сейчас с Узбекистаном, по-моему, есть к чему приглядеться на самом деле – в плане взаимовыгодности сотрудничества.
Д.Медведев: Безусловно. Если говорить, завершая разговор, о наших отношениях с Узбекистаном, то у нас всегда были партнёрские отношения. Но в какой-то период они перестали развиваться, они как бы находились в стагнирующей фазе, потому что проекты есть, а движения не происходит. А сейчас и Президент Узбекистана, и Правительство Узбекистана взяли курс на развитие экономических отношений. Мы этому очень рады. Как нам представляется, это важно и для России, это важно не в меньшей степени и для Республики Узбекистан, это вообще важно для наших народов.
С.Брилёв: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.
Д.Медведев: Спасибо.