Обсуждались вопросы нормотворчества и правового регулирования в сфере экономики, финансов и бюджета, здравоохранения, культуры, сельского хозяйства, транспорта, международного сотрудничества.
Вступительное слово Дмитрия Медведева
Выступление Председателя Совета Федерации Валентины Матвиенко
Заключительное слово Дмитрия Медведева
Из стенограммы:
Д.Медведев: Уважаемая Валентина Ивановна! Уважаемые коллеги!
Вступительное слово Дмитрия Медведева на встрече с членами Совета палаты Совета Федерации Федерального Собрания
Сердечно вас приветствую. Хорошо, что мы возобновили такой формат наших встреч – с членами Совета палаты. Мы встречались в прошлый раз, напомню, в июле прошлого года. Тогда коллеги высказали пожелание встречаться чаще, чтобы обсуждать актуальные вопросы законотворческой деятельности, взаимодействия между Правительством и Советом Федерации. Думаю, это оправданно: такой формат общения позволяет нам лучше чувствовать нерв законотворческой деятельности и с учётом того, что Совет Федерации – это палата регионов, обсуждать вопросы, которые имеют общестрановое звучание и требуют нашего совместного внимания.
Участники встречи
-
PDF
135Kb
Список участников встречи с членами Совета палаты Совета Федерации
Федерального Собрания Российской Федерации, 12 февраля 2019 года
У нас есть и другие отлаженные механизмы взаимодействия. Многие важные вопросы обстоятельно обсуждаются во время правительственных часов. Я знаю, что и в ближайшие дни состоится правительственный час. В прошлом году их было 18. Это всегда, кстати, хороший экзамен для тех, кто приходит отчитываться. И я думаю, это правильно, поскольку сообщение представителя исполнительной власти должно быть информативным, содержательным. С другой стороны, это даёт возможность и членам палаты лучше понять позицию Правительства.
Немало полезных идей дают и традиционные совещания в Совете Федерации со статс-секретарями. И у вас регулярно проходят часы субъектов. Мы сейчас как раз с Валентиной Ивановной проходили, смотрели: действительно, выглядит всё принципиально иначе. Очень хорошо, что каждый субъект может подобного рода мероприятия в стенах палаты провести. Хочу, Валентина Ивановна, Вас специально поблагодарить за то, что эта работа так ведётся, и за сотрудничество с Правительством.
Предложения, сделанные во время нашей июльской встречи (я специально сегодня посмотрел), мы практически полностью реализовали. Где-то реализовали в том виде, в котором коллеги предлагали, где-то – в несколько иной форме, но в целом эффективность ранее принятых нами совместно решений, обсуждений, которые были, довольно высока.
Некоторые из этих решений, не скрою, потребовали от меня определённой настойчивости, поскольку они связаны с расходованием денежных средств, на что мои коллеги по Правительству всегда идут неохотно, особенно финансово-экономический блок. Но я посчитал правильным – и потому, что мы с вами об этом договаривались, и потому, что это действительно важные для страны вопросы, – такого рода решения провести.
Мы такую работу продолжим, и думаю, что и сегодня результатом нашего общения будут идеи, предложения, которые впоследствии превратятся в мои поручения и, надеюсь, станут в конечном счёте решениями.
На этом я бы закончил вступительное слово, поскольку для меня важно послушать вас, послушать Валентину Ивановну и других членов Совета палаты. А в конце работы, как и всегда, я подведу итоги и выскажу свои соображения по поводу идей, которые прозвучат.
В.Матвиенко: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!
Ещё раз благодарю Вас за возможность такой встречи. Вы очень хорошо информированы о сложившихся форматах взаимодействия Совета Федерации с Правительством.
Хочу в Вашем присутствии отдельно поблагодарить Константина Анатольевича Чуйченко и Андрея Владимировича Яцкина, которые в ежедневном, постоянном взаимодействии с нами.
Встреча с членами Совета палаты Совета Федерации Федерального Собрания
Искренне говорю: у нас нет сегодня проблем с Правительством, у нас понимание. Правительство всегда откликается. Иногда мы спорим, иногда горячо обмениваемся мнениями, но в конечном итоге всегда добиваемся согласия. Важность этих встреч в том, что Вы затем даёте поручения, которые исполняются на 100%. Мы рассчитываем, что и по итогам сегодняшней встречи Вы дадите ряд поручений по тем проблемам, которые волнуют субъекты Федерации. Руководство палаты их аккумулировало – всё, что стекается на нашу площадку, чтобы довести до Вас, поделиться своими тревогами и попросить Вас о тех или иных решениях.
В дополнение к форматам, о которых Вы сказали, мы ввели новую форму – открытый диалог с министром. Она оказалась очень полезной. Все сенаторы имеют возможность в неограниченном временном формате послушать министра, поставить проблемы своего региона, получить ответы. Это очень полезный обмен мнениями министра с представителями регионов. У нас уже четыре такие встречи прошли. Мои коллеги очень высоко оценили их результативность. И основное внимание, конечно, мы сейчас уделяем национальным проектам.
Вчера вы обнародовали информацию о серьёзных финансовых ресурсах, которые предусматривается выделить на реализацию национальных проектов. Конечно, много желающих проконтролировать это. Мы свою функцию видим в другом, хотя у нас, у парламента, есть контрольная функция. Мы хотим принимать участие в реализации национальных проектов, в первую очередь на региональном уровне, мониторить ситуацию, выявлять проблемы, поднимать их вовремя, оказывать содействие, доводить до сведения Правительства. Мы не сторонние наблюдатели, мы будем участниками этих процессов, с тем чтобы добиться по каждому субъекту реализации конечных целевых показателей, которые определены в указе.
Хорошо, что уже есть понимание финансового обеспечения. Завершается подготовка соглашений с регионами по каждому национальному проекту. Вы дали поручение до 15 февраля завершить. Думаю, это будет сделано. А дальше начнётся практическая реализация, и, конечно, не всё будет так гладко, как на бумаге, мы это понимаем. Понятно, что скажем, добиться целевых показателей по средней продолжительности жизни, которые обозначены, невозможно в каждом субъекте. В каком-то субъекте они будут выше, в каком-то – объективно ниже. То есть это конкретная, предметная работа с регионами с выходом на общероссийские целевые показатели.
И о наболевшем. Недавно мы отмечали 25-летие Конституции. Считаю, что фундаментальным положением Конституции является федеративное устройство нашего государства. Мне кажется, это та база, на которой удалось сохранить многонациональное, многоконфессиональное, очень большое по территории государство, создать определённую степень его устойчивости. И мы как палата регионов видим одной из своих задач делать всё, чтобы не размывались основы федерализма.
К сожалению, это происходит. И происходит в том числе в законодательной сфере, которой мы занимаемся. Здесь важно всегда найти компромисс между федеральным центром и регионами. Важно не заваливаться ни в одну, ни в другую сторону. Иногда попытки регулировать из Москвы все сферы деятельности субъектов Федерации неправильны, вредны с точки зрения вмешательства в компетенцию субъектов, даже муниципальных органов власти. А с другой стороны, это снижает ответственность региональных элит, руководителей: Москва решила – пусть они и отвечают.
Один только приведу пример, хотя у меня их масса. Сейчас у нас концептуальный диалог идёт, спор, я бы даже сказала, с Министерством промышленности и торговли, которое инициировало, внесло и с упорством, достойным другого применения, продавливает буквально необходимость принятия закона о нестационарной и развозной торговле. Прежде всего этот закон вторгается в компетенцию субъектов Федерации, муниципальных органов власти, поскольку государственная политика в сфере торговли отнесена к компетенции субъектов Федерации. Этот закон на 67 страниц в два раза больше, чем закон об основах государственного регулирования торговой деятельности.
Но нужно ли из Москвы регулировать, где ставить эти торговые автомобили, какие географические схемы их размещения делать? У нас есть региональные парламенты. У нас очень разная страна: на севере это одна история, на юге – другая. В деревне «каблучки» ездят. И слава богу, что ездят, привозят продукты в далёкие деревни. Но если исходить из этого закона, теперь надо будет закупать эти развозные автомобили у одного производителя. Я не говорю о том, что одного цвета. Это дополнительная финансовая нагрузка на малый и средний бизнес, на муниципальные органы власти. И мы говорим: если вы хотите как-то унифицировать, сделайте какие-то рекомендации регионам. Но пусть решает каждый регион, каждый парламент, делать ему развозную торговлю или не делать, делать ему ларьки или не делать, где их ставить. Зачем из Москвы это регулировать? Мы, конечно, продолжим этот диалог, потому что считаем это вмешательством в компетенцию региональных органов власти.
Даже дошло до того, что уже реклама на телевидении этого закона – от Урганта и других. Начали ёрничать: ну что, возвращаемся в 1990-е, будем ларьки ставить? Но кто-то очень заинтересованно это продвигает.
Вторая тема – контроль качества продовольственных товаров. По мнению специалистов, вклад плохого питания в развитие болезней, в том числе сердечно-сосудистых заболеваний, злокачественных новообразований, составляет от 30 до 50%. Мы знаем, что в Европе строжайший контроль качества продовольствия. Если ты покупаешь продукт, то можешь не беспокоиться: он точно соответствует требованиям к качеству, и это точно не контрафакт. У нас сегодня, к сожалению, не соблюдаются ГОСТы, технические условия. Продукты пичкаются консервантами, добавками, суррогатами из растительных масел и так далее. В Европе серьёзно наказывают за фальсификат продовольственных продуктов. В Германии, например, – 25 тыс. евро за продажу просроченной продукции. У нас – 30 тыс. рублей на юридическое лицо, причём эти нормы не менялись с 2000-х годов.
Роспотребнадзор говорит, что они отвечают только за безопасность продукции, но не отвечают за качество. Из технических условий вообще изъята норма качества продукции.
Люди покупают сливочное масло. Написано «сливочное масло», а на самом деле настоящего сливочного масла осталось уже не так много. Вместо животных жиров – растительные жиры, и это уже можно назвать маргарином, как угодно. Но люди покупают, веря, что это сливочное масло.
Купите у пяти разных производителей докторскую колбасу, которую мы все любим с детства. Казалось бы, одинаковый ГОСТ, но вкус совершенно разный.
Роспотребнадзор считает, что нужно, поскольку нет требований к качеству, вернуть эти требования в технические условия. Если вменить им это в обязанность, то у них должны быть такие полномочия. Мне кажется, в первую очередь надо определить, кто в стране, какое головное министерство, ведомство отвечает за качество продовольствия. Может быть, собрать межведомственную группу на правительственном уровне и разобрать по полочкам, почему сегодня нет должного контроля, почему предложения того же Роспотребнадзора о введении уголовной ответственности (это необязательно в тюрьму, это серьёзные штрафы и так далее), соответствующие законы не продвигаются. Кто и как должен это контролировать? Недобросовестные производители пользуются этими лакунами, нишами в законодательстве и ведут себя безответственно. И пока не будет должного наказания за такого рода действия, ситуация не изменится. И конечно, принять какую-то программу, что с этим делать, и как можно быстрее определить ответственных, меры противодействия, навести в этой сфере порядок.
Второе, мы сейчас подготовили в Совете Федерации проект закона о детском питании, вместе с Государственной Думой создали рабочую группу, будем его дорабатывать, просили бы Вас и Правительство поддержать этот закон, потому что детское питание – это особая сфера регулирования, должен быть особый контроль. В этой же сфере бутилированная вода. По оценкам экспертов, сегодня 80% воды не соответствует её названию, в этой воде отсутствуют особые свойства минеральной воды, хотя это производится как минеральная вода. Приведу один пример. Мы в Совете Федерации решили разобраться с производством воды «Ессентуки». Попросили об этом Роспатент. 37 заявлений рассмотрел Роспатент и начал процедуру по изъятию у этих 37 компаний права производить воду «Ессентуки», потому что они давно не имеют доступа к скважинам. И естественно, эта вода не соответствует названию, в ней отсутствуют особые свойства минеральной воды. И эти производители теперь потеряют право производить эту воду. Тогда люди, покупая в магазине «Ессентуки», уже будут понимать, что это реально «Ессентуки», а не из-под крана вода с этикеткой «Ессентуки».
Но дело не только в конкретном примере с «Ессентуками». Не хочу называть зарубежные бренды, потому что рекламу делаем, но вот продаётся у нас французская вода. Пьёшь эту воду во Франции и у нас – это абсолютно разные вкусовые качества. И мы до сих пор не можем разобраться: неужели эту воду возят из источника на севере Франции цистернами в Россию и разливают? Либо её бутилируют там и привозят в Россию, либо… что это тогда за название и почему мы это пьём? Мы провели очень большую работу с Роспотребнадзором.
По их мнению,
сегодня есть положение, позволяющее на практике недобросовестным
производителям, продавцам нарушать права как правообладателей, так и
потребителей. Что происходит? Наш технический регламент предусматривает
оценку соответствия упакованной питьевой воды требованием технических
регламентов в форме государственной регистрации только в отношении питьевой
воды для детского питания, лечебно-столовой, природной, минеральной воды
лечебной природной. Остальные виды упакованных вод подлежат просто
декларированию. Вот наливай из под крана, вешай этикетку, задекларируй, и эта
вода идёт...У нас тут хорошая вода, Черноголовка, и другая. Поэтому они
считают, что необходимо ввести государственную регистрацию всех видов
упакованных вод, потому что вода – это тоже здоровье людей, предусмотрев
обязательное наличие эталонного образца воды источника. И у производителя воды
нет обязанности наносить на этикетку реквизиты декларации о соответствии этой
воды установленным требованиям. Дмитрий Анатольевич, если нет требований к
качеству, кто тогда за качество будет спрашивать? Никто. 224
предприятия-фантома выявлено, которые на произведённой продукции печатают свой
адрес, их по этому адресу нет. Нет уголовной ответственности за фальсификаты
продукции, то есть мы едим какие-то непонятные добавки, масла и всё, что
угодно. В этой связи тоже просьба, Дмитрий Анатольевич, поручить кому-то, вот
пусть какое-то одно ведомство отвечает за качество питьевой воды, той, которую
пьют наши граждане. И должна быть выстроена система контроля, чтобы люди
понимали, что государство дало добро на продажу воды и несёт ответственность за
её качество.
Ещё одна тема, за которую мы не просто взялись, а уже вгрызлись зубами, это ситуация в лесной отрасли. Дмитрий Анатольевич, Вы хорошо информированный человек, Вы знаете, что в стране в этой сфере преступный теневой сектор рулит всей лесной отраслью. Если в Советском Союзе лесная отрасль давала 30% в бюджет страны, то сегодня это убыточная отрасль. Ну, пусть не 30%, пусть 25%, но это был доход. Сегодня доходы не получает ни один бюджет и это ещё дотируется. Что происходит? Незаконные вырубки. В 90-е мутные годы раздали леса арендаторам. Я за то, чтобы частный бизнес привлекать. Это хорошо, но арендаторы никакой ответственности не несут за свои обязательства. Никто их не контролирует. Под программу строительства ЦБК раздали всем леса, огромные наделы. ЦБК не построены, никто обратно эту аренду не вернул.
Есть добросовестный, патриотичный бизнес, который откликнулся на призыв Президента, Правительства и строит деревоперерабатывающие заводы. Но они приходят, а им губернаторы говорят: «Леса нет». И они перекупают лес втридорога у этих арендаторов, которые ничего не делают, не отвечают за посадки, возобновление леса.
Четверть всего лесного богатства планеты – в России. 2% Россия занимает в мировой деревопереработке. Поэтому мы очень серьёзно рассмотрели этот вопрос дважды на заседании и направили в Правительство наши рекомендации, как нам это видится.
В первую очередь мы считаем необходимым провести мониторинг всех договоров, которые заключены на 49 лет. Провести анализ этих договоров на предмет законности их заключения и того, за сколько участки сдали в аренду. За пять копеек большинство. Об этом очень много средства массовой информации пишут, показывают конкретные примеры.
Второе. Провести мониторинг, как эти арендаторы выполняют свои обязательства, занимаются ли они восстановлением леса, что они с этим лесом делают. Под видом санитарной защиты леса ведутся массированные вырубки. Кто рубит лес, куда он гонится, и третье – как он продаётся.
Сегодня продажа леса абсолютно в теневом секторе. Лес куда-то гонят, там получают деньги, складывают их на счета. Биржа в Петербурге попыталась продавать лес. И те, кто пришёл на биржу, увидели: цена на лес выросла сразу в 10 раз в сравнении с той, которая официально называлась при продаже за рубеж.
Надо принять решение: построил завод, вложил инвестиции – ты тут же под этот завод, под его мощности получаешь необходимый объём леса, который обеспечивает сырьём. Это и рабочие места, налоги, которые здесь остаются, и так далее.
В принципе допущено системное нарушение. В своё время поменяли Лесной кодекс. Мы считаем, что изменения, которые были внесены, пролоббировали определённые группы заинтересованных людей. В этом вина и законодателей, которые невнимательно отнеслись к этому закону. Мы потеряли хозяина в лесу, в разы сократилось количество лесников, мы потеряли финансирование. Потом всё это передали регионам, не обеспечив их деньгами. Там появились коррупционные схемы с участием всех и вся. Контроля никакого нет.
Рослесхоз ограничивается только некими рекомендациями вместо того, чтобы подготовить, внести изменения в законодательство, которые нужны, чтобы навести порядок, которые должны усилить контроль, остановить незаконную вырубку леса. Может быть, пока не разберёмся, пока не примем жёсткие государственные меры, остановить на какое-то время вывоз леса за границу? Почему у нас каждая бутылка водки, каждая таблетка проходит через ЕГАИС и под контролем, а до сих пор нет системы – ЛесЕГАИС, хотя уже затрачены большие деньги? Значит, в этом кто-то заинтересован. Если есть, она неэффективна, она не работает. Когда мы таможенную службу спросили, почему они дают добро на вывоз леса, они справедливо сказали: а мы не видим, законный это лес или нет. Конечно, надо и мониторинг из космоса вести, и эффективную систему – ЛесЕГАИС отработать, использовать современные технологии, камеры и так далее. Дмитрий Анатольевич, просьба поручить вместе с нами (мы готовы пройти весь этот путь) срочно подготовить изменения в законодательство, определить меры, которые позволили бы прекратить незаконную вырубку, незаконный вывоз леса, увод денег из страны, поскольку вывозят здесь за пять копеек официально, а там за всё это дополучают. Перезрела ситуация. К нам поступает столько обращений простых граждан, СМИ пишут и так далее.
И последнее, приятное. Всё-таки этот год у нас – Год театра. Это супер. В России театр, классический театр – это больше чем театр. Очень хорошую программу разработало Правительство, очень много мероприятий, различных событий театральных, и это всё здóрово. Но нам бы очень хотелось, чтобы Год театра почувствовали в каждом субъекте Федерации, чтобы он дошёл до уездных, региональных театров. У нас всего в России в регионах 649 театров, из них 183 детских. Многие из них не ремонтировались с советских времён. Ни современного оборудования, ни светового, ни звукового, сцены в жутком состоянии, вешалки уже все развалились (театр с вешалки начинается). Очень хочется, чтобы мы привели в порядок театры. И если бы Вы приняли такое мужественное решение – дополнительно в Год театра 5 млрд рублей хотя бы выделить... Министерство культуры уже с регионами на принципах софинансирования подготовило программу, какие театры в первую очередь нужно отремонтировать, где крышу, где косметический ремонт сделать, где заменить оборудование. И конечно, в первую очередь обратить внимание на детские театры. Мы недавно с Министерством культуры проводили встречу, приехали все директора детских театров – все, со всех субъектов. Это такие энтузиасты, такие подвижники, это люди, горящие на этой работе. Но они говорят: когда нет современного оборудования, когда в театре всё старое, детей не привлечь... Пожалуйста, посмотрите на возможность помочь им...
Д.Медведев: Валентина Ивановна, коллеги!
Спасибо вам за обсуждение. Конечно, значительную часть вопросов, которые вы поднимаете, я слышу не в первый раз. Это нормально, мы все находимся в единой повестке дня. Но отдельные нюансы, идеи, которые сейчас прозвучали, всё-таки и для меня в чём-то были новыми. И уже в этом я вижу смысл и продуктивность подобного рода общения.
Сейчас не буду в целом говорить о том, как мы выстроим работу по национальным проектам. Это огромная история. Естественно, эта работа будет вестись регулярно и полноценно, по самым разным направлениям с учётом того, что национальные проекты и реализация Указа Президента от 7 мая 2018 года – это, собственно, программа, на базе которой мы развиваем страну.
Но отдельные позиции я прокомментирую, имея в виду то, что коллеги сказали. Начну с того, о чём Валентина Ивановна говорила.
По поводу этого подробного законопроекта. Я, откровенно говоря, объём его не могу так точно определить пропорционально к общему закону о торговле. Но, конечно, не могу не согласиться с Вами в том, что избыточное вмешательство федерального законодателя (а это не мы, это вы) в такого рода отношения не нужно. И собственно, сами законодатели, а именно Федеральное Собрание, должны определять степень, подробности регулирования таких отношений. Если Правительство что-то даже перемудрило, сказало «давайте всё это распишем» – все ведомства так или иначе отстаивают свою позицию, законодатель вполне может сказать: «Коллеги, это так подробно регулировать не нужно. Мы считаем, что здесь достаточно сделать общие нормы, а в ряде случаев – отсылочные нормы». Такой подход я абсолютно разделяю. Что касается вопроса о том, кто должен отвечать за качество продуктов, он, конечно, во многом носит риторический характер, поскольку базируется на противопоставлении вопросов качества вопросам безопасности, а это не всегда правильно. И вот Вы сказали, что Роспотребнадзор говорит: мы за безопасность отвечаем, а за качество нет. Вопрос в том, как мы с юридической точки зрения понимаем само понятие «качество». Что это? Качество обнимает позиции по безопасности или нет? Если качество – это сугубо вкусовая история (вот я люблю солёное, а кто-то любит острое), тогда, наверное, это не их компетенция. Но если под качеством понимать соблюдение нормативных требований, соблюдение ГОСТов, технических условий, тогда у меня другого варианта нет, это должна быть компетенция Роспотребнадзора. Если он с этим не справится, тогда мы решим судьбу и этого ведомства. Но в целом они от этой темы не должны отгребать, они должны этим заниматься, и я готов подобное поручение для них сформулировать, имея в виду, конечно, именно и решение юридических вопросов, которые здесь возникают.
Это касается и тех вопросов, более частных, которые Вы поднимали, по детскому питанию, по воде. Я тоже не против, чтобы определённые сертификаты прилагались, которые свидетельствуют о том, каков состав этой воды, чтобы это всё проверялось. Например, я не знаю, какая вода здесь на столе стоит, но могу сказать, что я, например, когда предлагают попить воды или с газом, или без газа, всегда выбираю с газом – не потому, что я такой большой поклонник воды с газом: я понимаю, что вода с газом как минимум проходила определённую обработку. А вода без газа, вполне вероятно, из водопровода. Так что тут есть на самом деле чем нам всем позаниматься.
По лесному законодательству. Я, пожалуй, склонен поддержать идею, чтобы мы гордиев узел накопившихся в лесном хозяйстве и лесном законодательстве проблем разрубили при помощи нового Лесного кодекса. Потому что это уже настолько сложная история, что бесконечные добавки, изменения, попытки что-то отрегулировать изолированно от других вопросов, скорее всего, ни к чему не приведут. Притом что мы, конечно, должны развивать все те системы, о которых мы договорились в последние годы. Не могу сказать, что они совсем не работают. Тут избыточный пессимизм тоже не нужен. Система ЕГАИС была создана. Она не универсальна, я согласен, её нужно дорабатывать.
Нужно обязательно переходить к электронной маркировке. Это касается вообще всей продуктовой линейки, всех товаров, всех видов продукции, которые на территории страны производятся, но в особенности – такой продукции, которая трудно поддаётся учёту, типа леса. Вот там, по сути, на каждое бревно должно ставиться электронное клеймо. Тогда мы будем понимать, кто, что и куда вывез. А лес действительно, как это ни банально звучит, наше богатство, и мы должны его учитывать.
Поэтому предложение такое: давайте вместе работать в рамках подготовки нового лесного законодательства, но мы, естественно, параллельно будем реализовывать принятые Правительством решения по маркировке и системе сопровождения этих товаров. Я не говорю про спутниковое отслеживание и целый ряд других позиций, которые уже действуют.
Олег
Владимирович Мельниченко говорил по поводу стратегии пространственного
развития. Думаю, что в ближайшие день-два я эту стратегию подпишу. При этом (вчера,
например, мы это обсуждали на совещании у меня, когда я собирал членов
Правительства) позиции до сих пор остаются разными. Кто-то говорит: этот
вариант хороший. Кто-то говорит: нет, он не очень хороший. Нужно поставить
точку, иначе всё это утонет в бесконечных спорах, это неправильно. Если
какие-то там будут выявлены проблемы впоследствии, мы изменим что-то, добавим
туда что-то, но надо ставить точку. Тем более что, совершенно справедливо,
поручение президентское было ещё в прошлом году дано, в начале года. Поэтому
это мы закроем.
По проблематике, связанной с эскроу-счетами для застройщиков. Проблема действительно существует. Мы не должны создать ситуации, когда, пытаясь помочь тем, кто является самой слабой стороной в этих отношениях – а это, безусловно, дольщики, те, кто приобретает квартиру, – мы в то же время разрушим отрасль. От этого, кстати, самим дольщикам лучше не станет, они точно так же будут приходить и требовать от властей, от подрядчиков эти квартиры. Поэтому нужно подготовить грамотные правила, касающиеся того, что нам делать с теми объектами, по которым уже начато строительство и по которым довольно высокая степень готовности. Насчёт цифр – 50 или 30% – я не возражаю и против 30%, которые были названы. Надеюсь, что коллеги из Правительства (такое поручение я давал совсем недавно) все эти позиции учтут и вместе с вами соответствующие предложения по регулированию этого рынка доработают.
Сергей Николаевич Рябухин – по поводу финансов, дедолларизации рынка драгоценных металлов, с одной стороны, и соответствующего рынка ценных бумаг, с другой стороны. Для меня это тема, которая требует дополнительного изучения. Мои коллеги в Правительстве довольно интенсивно против этого возражают, ссылаясь на то, что драгоценные металлы могут подвергнуться переработке, превращению их из средства накопления в ювелирные изделия. Вполне вероятно, что это и не очень существенные возражения. Нужно посмотреть действительно на объёмы, которые продаются за границей. В общем, давайте объединим наши усилия для того, чтобы посмотреть на эту позицию другими глазами, одновременно, конечно, изучив вопрос об освобождении соответствующих сделок от уплаты НДС и подоходного налога.
По поводу ответственности должностных лиц в регионах за плохое расходование средств, которые мы выделяем в рамках соответствующих перечислений. Здесь идеология абсолютно совпадает у нас с вами. Я тоже считаю, что довольно странно наказывать весь регион, если нерасторопно ведёт себя высшее должностное лицо, его заместитель или даже какая-то группа лиц, которая принимала решение. Поэтому нужно усиливать ответственность высших должностных лиц за нерациональное, неэффективное использование этих средств. Но не отказываться от перечисления соответствующих денег, вернее, не востребовать их обратно, лишая регион соответствующей денежной подпитки. Такого рода предложения готовятся, поручение Министерству финансов я на эту тему сформулировал достаточно уже давно, надеюсь, что в ближайшее время всё подготовят. И по поводу перечня банков, которые работают с бюджетными средствами, и предложения обогатить их ещё за счёт средств, которые размещаются на счетах государственных внебюджетных фондов, – мы это обсудим. Я пока ничего не обещаю, но мы это обсудим.
Галина Николаевна Карелова. Я действительно на приёме, который проводил в рамках единого дня приёма «Единой России», поддержал идею по статусу многодетных семей. Я не большой любитель законов, которые собирают уже действующие нормы. Но в этой ситуации с учётом того, что это наиболее незащищённая категория населения, можно сделать и исключение. Мне написали записку, смысл которой заключается в том, что не надо принимать, поскольку всё и так действует. Зачем, так сказать, заниматься таким юридическим дублированием, если в этом нет ни грана именно законодательного смысла. Но он здесь есть – именно в том, что мы определяем и статус семьи такой, и собираем эти гарантии, при этом не предлагаем же (коллеги тоже не предлагают) создавать новые нормы и выдавать новые льготы. Нет, мы просто как бы их перечисляем, для того чтобы многодетная семья понимала, на что они вправе претендовать применительно к условиям конкретного региона. Поэтому давайте мы всё-таки этот законопроект доведём до логического завершения, я коллег из Аппарата Правительства прошу это сделать. Именно в силу того, что это особая категория населения.
Валерий Владимирович Рязанский говорил по поводу орфанных заболеваний и соответствующих препаратов. Я в целом идеологию поднять это на федеральный уровень разделяю. Мы, вы знаете, решение по пяти нозологиям уже приняли. Постараемся всё это довести до логического завершения. Почему? Людей, которые страдают орфанными заболеваниями, относительно немного, средства, которые на это требуются, большие, но они счётные, и регионам их тяжело тянуть. И в этом смысле вообще лучше всё в регионы отдавать, имея в виду федеративные принципы. Это как раз та ситуация, когда проще из центра считать. Мы просто знаем всех этих людей, и, наверное, проще делать именно так. Давайте в этом направлении и будем развивать законодательство, имея в виду, конечно, и централизованные закупки, которые ведутся, и мониторинг цен, которым сейчас занимается Министерство здравоохранения.
Электронные сигареты – тема для меня не такая очевидная, поскольку я не очень понимаю процессы, которые здесь идут. Но скажу прямо: я, откровенно говоря, не вижу оснований не поддержать Вашу точку зрения. Почему? Потому что если это всё-таки именно курение, то какая разница, в какой форме это происходит, а если это лечение, то тогда это так и нужно называть. Но это вряд ли лечение, судя по тому, что там ингредиенты те же самые. А если это то, что называется курением табака, тогда и регулирование должно быть единым.
Алексей Петрович Майоров говорил про новый Лесной кодекс. Здесь я уже сказал. И про семеноводство два слова. Это, может быть, сейчас самая проблемная наша отрасль сельского хозяйства, здесь я не могу Вас не поддержать. Я бы, единственное, не разделил оптимизм по поводу того, что было раньше, в советские времена тоже все не здорово было. Мы обеспечивали себя в значительной степени семенами – вопрос в том, какими семенами, какова была урожайность и как мы все собирали в зависимости от места жительства ту же самую картошку и так далее. Всё это было очень и очень слабо. Поэтому это отрасль, которую нам нужно создавать заново. И я абсолютно поддерживаю идею, естественно, по самообеспечению нашей страны таким семенным материалом. Но для этого, Вы правы, необходимо обязательно вложиться в программы, точнее, подпрограммы, которые здесь уже существуют. Такие программы должны появиться. Абсолютно согласен с тем, что должна быть и поддержка интеллектуальной собственности в этой сфере, потому что наши разработки здесь должны быть защищены патентами. Если мы этого не сделаем, то мы становимся в очень уязвимое положение, поскольку у нас сельское хозяйство хорошо развивается, а по материалам, связанным с семенами, вообще с генными технологиями, с тем, что, по сути, является элитной частью сельского хозяйства, – у нас очень всё неважно, поэтому будем туда вкладывать деньги.
Зинаида Фёдоровна Драгункина. По поводу театра в целом хочу сказать, что я недавно собирал коллег по Правительству, мы договорились о том, что мы соответствующие деньги выделяем. Министерство культуры, по-моему, запросило 6,5 млрд в общей сложности в этом году. Думаю, что мы (президентское поручение есть и моё поручение) какие-то близкие суммы готовы будем выделить. По поводу детских театров. Два года назад, по-моему, я проводил встречу на эту тему, в результате родилась программа поддержки детских театров, на которую мы ежегодно выделяем приблизительно по 700 млн. Наверное, этого тоже не хватает, надо посмотреть, каким образом их дополнительно поддержать. При этом в Год театра это сделать абсолютно правильно. И мы должны оценить вообще, кто на что способен. Кто, так сказать, живой, а кто не очень живой. Потому что, если говорить о театрах (может, это и не очень популярная мысль в Год театра, но я её всё равно выскажу), у нас государственных театров в Российской Федерации, которая в два раза меньше Советского Союза, – в несколько раз больше, чем в советский период. Нам нужно идти по пути поддержки наиболее востребованных театров, в ряде случаев, может быть, даже идти на объединение отдельных коллективов, для того чтобы они были самодостаточными. Потому что очень много у нас государственных театров, нам нужно определиться, какова их будущая судьба. Деньги, соответственно, на это мы найдём.
И по поводу Ливадийского форума. Вы, в общем, довольно скромно всё обозначили. Если объём бедствий именно такой, мы постараемся чем-то помочь.
Виктор Николаевич Бондарев говорил в отношении накопительно-ипотечной системы. Эта система в настоящий момент работает, но не могу с Вами не согласиться: в ней накопился довольно значительный дефицит. Причём я посмотрел по годам – дефицит рос с момента создания этой системы, и им полноценно не управляли. Нам этот вопрос придётся решать. Это очевидно, потому что его невозможно бесконечно пролонгировать. Сейчас он 97 млрд. Нам всем легче будет, если он станет 110, потом 150 и так далее? То есть рано или поздно нужно этот вопрос закрывать. Я поручение на эту тему обязательно дам.
То, о чём Константин Иосифович Косачёв говорил, в принципе я уже прокомментировал. Думаю, можно попытаться сформулировать некую общую позицию, не раздувая её, конечно, но просто чтобы каждый раз лихорадочно не бегать по правительственным структурам и не говорить: у нас ещё появилась заявка от небольшой страны, дайте какую-то сумму. Давайте попробуем такой фонд, такой резерв создать.
Дмитрий Фёдорович Мезенцев говорил о комплексном плане инфраструктуры. Я просил бы здесь работу с Минтрансом продолжить, потому что, я так понимаю, у вас нет каких-то проблем в общении, у вас контакт налажен.
По поводу стратегии развития авиапрома я тоже готов поддержать идеи. Если говорить в целом о подходе «готовить стратегию вместе с законопроектами», ещё лучше тогда готовить и стратегию, и законопроекты, и подзаконные акты. Мы с Вами всё время об этом говорим. Здесь, наверное, есть проблема на стороне Правительства, потому что это сложная работа, она требует большой концентрации. Но нужно к этому стремиться. Просил бы соединить усилия здесь.
Изучим вопрос, связанный с налогом на добавленную стоимость по закупаемым российским самолётам. Это действительно довольно значительные суммы. Здесь нужно взвесить все «за» и «против». Мы в ряде случаев пошли на освобождение от НДС, но это касается прежде всего пассажиров. А если говорить о юридических лицах, здесь нужно изучить плюсы и минусы.
Субсидирование и исчерпание лимита, который на этот год запланирован. Никаких сомнений быть не может: мы выделим деньги, необходимые для того, чтобы программу льготирования такого рода перевозок осуществить в полном объёме.
Единственное, я не думаю, что правильно делать это через резервный фонд Правительства, поскольку деньги там ещё пока есть. Давайте лучше подготовим предложения для корректировки бюджета – это будет рациональнее во всех смыслах. А если уж совсем не хватит в конце года, тогда для этого нужен резерв.
Андрей Викторович Кутепов говорил в отношении границы и поручения Минэкономразвития подготовить типовое соглашение. Я думаю, что это абсолютно правильно. Более того, здесь нам нужен единый масштаб. А иначе это очень тонкие вопросы, вы с ними сами сталкиваетесь. Это можно так вопрос запутать и такие создать проблемы, что нам придётся всем ими заниматься. Поэтому лучше делать по единому масштабу. Это и регионам проще будет, они скажут: здесь есть единый стандарт, типовое соглашение, мы по нему и пойдём.
Использование возможностей ФСИН для работы по коммунальным отходам – давайте это оценим. Я просто сейчас не готов сказать, можно здесь что-то найти или нет. Давайте я тоже такое поручение подготовлю.
И последнее, то, что Евгений Викторович Бушмин сказал. Через два дня в Сочи я буду встречаться с губернаторами, традиционно на Сочинский форум они приезжают. Я, кстати, всех присутствующих, естественно, тоже приглашаю – будем рады видеть коллег из Совета Федерации. Мы всегда потом практически в закрытом режиме обсуждаем всё то, что волнует губернаторов. Тем более для них это хорошая возможность сразу со всеми ключевыми участниками процесса, со всеми членами Правительства обсудить финансовую проблематику. Мы, естественно, оценим и предложения по софинансированию.
То, что Вы говорите, для меня абсолютно является новым. Я не слышал о том, что кто-то пытается эти цифры корректировать. Но если это есть, я просил бы Вас передать и других коллег: пусть смело поднимают руку коллеги – руководители субъектов Федерации и говорят о том, что их где-то там пытаются щемить и какие-то цифры откручивать обратно.
[о предложении запретить использование в залах судебных заседаний защитных кабин] Мне кажется, гуманистический потенциал этой идеи очевиден. Мне трудно Вам что-то возразить, тем более что в большинстве стран эти самые клетки или какие-то иные ограничители не используются.
Я в то же время не могу не отметить два момента. Ссылка на советское прошлое вряд ли здесь срабатывает, потому что (Вы сами это отлично знаете как человек, который всю жизнь этим занимается) степень тяжести преступлений, деяния, за которые раньше привлекали к ответственности, и современная ситуация всё-таки отличаются. Это объективно, к сожалению, для страны. Это первое.
И второе, что, наверное, ещё более весомо в настоящий момент: нужно просто оценить, сколько это будет стоить. Министр внутренних дел всегда говорит: хорошо, мы готовы, но увеличьте нам финансирование на такой-то объём. А это как раз самая сложная история. Нам нужно оценить, насколько это всё-таки адекватно.
Точку мы в этом вопросе поставим, но потребуется определённое время.
