Стенограмма:
Вопрос: Как прошли переговоры? И как Вы оцениваете, будут ли отношения России и Китая успешными с новым руководством КНР? Состоялись ли уже какие-то контакты? На Ваш взгляд как сопредседателя межправкомисии, в каком качестве они будут развиваться?
Д.Рогозин: Буквально перед приездом высокой китайской делегации мы были свидетелями того факта, что высшее руководство, избранное на последнем съезде Коммунистической партии Китая, в частности господин Си Цзиньпин, сделали заявление о том, что теперь стратегией развития Китайской Народной Республики будет реализация так называемой китайской мечты, то есть достижение общества благоденствия и восстановление страны в качестве великой державы. На это надо обратить самое пристальное внимание. Поэтому мы исходим из того, что новый импульс к развитию и так уже раскрученной и мощной экономики Китая во многом будет способствовать, на наш взгляд, и развитию наших двусторонних отношений. Потому что, по сути дела, мы не только являемся большими, великими соседями, мы ещё являемся странами, которые имеют чёткое понимание того, что глобальная политика в XXI веке будет твориться именно в Азиатско-Тихоокеанском регионе. И здесь от сочетания национальных интересов России и интересов Китая и от возможности сложения этих интересов там, где они реально совпадают, будет очень многое зависеть и для нас, потому что мы уже взяли курс на восстановление полномасштабного присутствия российской экономики на нашем Дальнем Востоке. Нам крайне необходимо сейчас уравновесить развитие нашей страны, об этом говорил Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин, когда встречался совсем недавно с теми государственными нашими деятелями, лицами, ответственными, от которых зависит развитие социально-экономического положения, политическое развитие нашего Дальнего Востока и Забайкалья. Поэтому эти процессы мы стараемся сочетать вместе, и все те проекты, которые обсуждались вчера, перед заседанием на уровне председателей Правительств, мы, собственно говоря, и рассматривали сквозь призму наших интересов на Дальнем Востоке, наших интересов в Забайкальском – большом, крупном – регионе и в целом интересов России по созданию чёткого, осмысленного взгляда и перспективы России во всем Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Вчера прошли переговоры с моим участием, с участием моих коллег – заместителей Председателя Правительства Российской Федерации Дворковича и Голодец с нашими китайскими партнёрами. Мы обсуждали предметно вопросы, связанные с новым импульсом в развитии отношений в высокотехнологичных отраслях. В частности, есть серьёзные подвижки у нас в сотрудничестве в атомной отрасли: мы договорились о том, что до конца этого месяца, когда будет так называемый первый бетон на стройплощадках третьего и четвёртого энергоблоков Тяньванской атомной электростанции, мы проведём дополнительные консультации по поводу того, чтобы расширить российское атомное присутствие и на других площадках. Речь идёт о третьей и четвёртой очередях развития самой Таньваньской АЭС, то есть о пятом, шестом и восьмом энергоблоках, и мы здесь имеем свои амбиции, нам есть что предложить. Мы считаем, что российские технологии в атомной области, в области эксплуатации атомной энергии сегодня очень высоки и крайне безопасны. Мы пережили много лет тому назад трагедию Чернобыля и извлекли полностью уроки из этой трагедии, поэтому сегодня то, что мы предлагаем нашим партнёрам, нашим соседям, – это самые безопасные атомные технологии. Это первое.
Второе. Мы обсуждали и иные проекты, в том числе в атомной сфере, в том числе и в рамках программ госкорпорации «Росатом» о создании плавучих атомных тепловых электростанций. Однако, естественно, мы будем исходить из того, что существуют определённые ограничения, которые распространяются на все страны, с которыми мы союзничаем в рамках экспортного контроля, поэтому мы готовы работать по такого рода проектам под ключ.
Что касается иных проектов, то можно сказать, что в эти дни в Москве дан старт, уже полномасштабный, проекту по созданию дальнемагистрального широкофюзеляжного самолёта. Здесь мы исходим из того, что Россия обладает подобного рода технологиями, у нас есть научно-технический задел для создания подобного рода самолёта, который мог бы конкурировать с соответствующими марками компаний Boeing и Airbus. Однако проблема российского рынка состоит в том, что произвести мы его можем, но для того, чтобы найти для него полномасштабную эксплуатацию, нашего внутреннего, российского рынка недостаточно, даже несмотря на то, что у нас так много часовых поясов. Всё-таки население Российской Федерации не такое большое и мобильность его невысока, поэтому такого рода самолёт, который мог бы быть использован на наших внутренних дальнемагистральных линиях, был бы востребован только в том случае, если одновременно мы сможем его эксплуатировать и на таких рынках, как китайский рынок авиационных перевозок. Об этом вчера шёл разговор, и мы договорились перейти уже буквально в ближайшие дни к предметному освоению этого крупного проекта. Это, конечно, не перекрывает те работы, которые идут в рамках авиастроения и в Российской Федерации, и в Китае самостоятельно, но тем не менее, если раньше мы говорили как «Отче наш» об этом проекте, говорили о том, что это является визитной карточкой, но в нём не было никакого наполнения, сейчас соответствующие структуры, авиастроительные структуры России и Китая получили указания просто приступить к конкретной работе.
Из важного также хотел бы сказать о том, что практически разрешён вопрос, связанный с накопившейся задолженностью бывшего Советского Союза, Российской Федерацией перед Китайской Народной Республикой. Это примерно 450 млн швейцарских франков. Проблема была несколько лет тому назад заблокирована из-за того, что… Хотя мы договорились о товарном восполнении данной задолженности (речь идёт о поставке в Китай наших вертолётов семейства «Камов»), тем не менее по одному институту, Институту имени Будкера, который предоставил китайской стороне свои услуги и определённые товары, эта задолженность не была списана и она создала серьёзное, тяжёлое положение как для самого института, так и, собственно говоря, заморозила сам процесс финансового оздоровления отношений между Россией и Китаем. Вчера мы достигли договорённости, что до конца декабря эта проблема будет разрешена.
Вопрос: То есть спишут задолженность?
Д.Рогозин: Да, то есть она будет списана с данного института, и тем самым разблокируется вопрос о поставке вертолётной техники в Китайскую Народную Республику.
Вопрос: Сколько примерно сумма задолженности?
Д.Рогозин: 441 млн швейцарских франков.
Вопрос: А институт?
Д.Рогозин: Институт 1,5 млн имел – примерно 1,5 млн. Поэтому я считаю, что это как бы такой хронический вопрос, который между Минфинами лежал, и сейчас наконец-то мы его сдвинули – не просто сдвинули, а просто решили его. Это важно.
Отдельно хотел бы сказать о тех соглашениях, которые вчера были подписаны. Про бизнес-сообщество вы получите информацию дополнительно – сам набор этих бизнес-инициатив. Сегодня мы открыли с моим китайским коллегой российско-китайский экономический форум, который проходит в Центре международной торговли. По вчерашнему дню: по окончании заседания нашей комиссии по подготовке встреч на высшем уровне мы присутствовали при подписании соглашений между Сберегательным банком Российской Федерации и Банком развития Китая, а также Сельхозбанком Китая. Это тоже очень важно, потому что сейчас мы переходим на отношения авансирования со стороны Китая крупных инвестиционных проектов, которые связаны с развитием и регионального сотрудничества, и межгосударственного сотрудничества. Поэтому нам крайне важно иметь отлаженную систему банковских отношений. Вчера эта система была приведена в норму путём подписания этих соглашений.
В целом хочу сказать, что китайская сторона сегодня по большому счёту встретилась с новым Правительством Российской Федерации, с новыми лицами, познакомилась с ними, а мы, наоборот, провожали тех людей, кого мы знали последние 10 лет. Мы знаем их смену, мы знаем тех, кто будет в рамках, как назвали журналисты, dream team, то есть китайская мечта нового китайского руководства – осуществлять эту новую стратегию. Нам важно её понять, и важно вписать её в те стратегии и в те планы, которыми руководствуется российская экономика, в том числе в этом для нас принципиально важном регионе Дальнего Востока и Забайкалья.
Вопрос: Дмитрий Олегович, позвольте вопрос. Всё-таки по совместному самолёту кто с российской стороны, с китайской этим занимался у вас? И есть хотя бы – вы говорите, что наполнение будет создаваться, – но хотя бы понимание, где он может собираться, что мы будем собирать, что китайская сторона будет поставлять, сколько мест, может быть, в нём?
Д.Рогозин: Это надо считать с учётом потребностей рынка. Просто если до сих пор все говорили об этом, то еще никто не садился и не считал. Вместимость данного самолёта может быть совершенно разная, но, по сути дела, речь должна идти о широкофюзеляжном самолёте, то есть это вместимость большого, тяжёлого транспортного самолёта. По сути дела, это может быть самолёт, который мог бы конкурировать с самыми крупными машинами – Boeing и Airbus. Вы знаете, о чём идёт речь, поэтому можете себе представить.
Есть, конечно, экзотические и фантастические предложения от российских авиастроителей: они готовы замахнуться и на тысячеместный самолёт. Но я думаю, что это уже явный перебор. Всё надо считать от рынка. Понятно, что мы можем потянуть всё при нашем размахе мышления и широте плеч, амбиции понятны: всегда наши корабли бороздили океаны Вселенной. Но жизнь сейчас другая, всё надо определять с точки зрения потребностей своего рынка, то есть спроса.
Предложение готово, заниматься с российской стороны будет ОАК (Объединенная авиастроительная корпорация), а конкретно, скорее всего, будет заниматься КБ Ильюшина («Авиационный комплекс им. С.В.Ильюшина).
Вопрос: Понятно. Вы можете подсказать (вопрос не по теме), разорван ли контракт между Минобороны и Iveco по поводу строительства у нас бронеавтомобилей?
Д.Рогозин: Нет, он не разорван. Во-первых, мы достаточно далеко зашли, во-вторых, я на следующей неделе как раз буду находиться в Италии, буду встречаться с моими коллегами в руководстве Итальянской Республики. В состав нашей делегации войдёт зам по вооружению Министерства обороны Юрий Иванович Борисов, с которым я раньше работал вместе в Военно-промышленной комиссии. Другое дело, что мы хотим по-другому взглянуть на этот контракт с Iveco. Нам нужна не отвёрточная сборка: прикрутили бампер, назвали это российской «Рысью» и поехали, это неправильно. Впредь на такого рода контракты будет выходить не Министерство обороны, а оборонная промышленность, потому что смыл закупок иностранной военной или двойного назначения техники состоит в повышении уровня квалификации российской промышленности. Поэтому промышленность должна локализовывать производство на своей производственной базе, и тогда уже говорить о том, насколько там это выгодно.
В частности, в контракте с Iveco будет выступать «Камаз». Поэтому в ходе этой итальянской поездки на следующей неделе мы уточним с итальянской стороной именно уровень локализации. То есть мы хотим понять, насколько эта машина действительно может поднять нашу квалификацию.
Вопрос: Дмитрий Олегович, тут анонсировано несколько соглашений по углю в рамках энергодиалога. Они тоже подписаны?
Д.Рогозин: По углю нет, есть договорённости. Практически вчера Дворкович (А.Дворкович – Заместитель Председателя Правительства) вышел на эти новые договорённости. Сегодня они были озвучены на встрече премьеров. Видимо, в ближайшее время они уже будут заключены.
Вопрос: Обсуждалась ли тема ВТС с Китаем? У нас с ними есть ВТС, и в частности, были проблемы по интеллектуальной собственности – и по самолётам, и по другим. И если позволите, вопрос не по теме: кто всё-таки возглавит русскую DARPA (Фонд перспективных исследований)?
Д.Рогозин: По ВТС у нас есть специальная комиссия, вы знаете, – по военно-техническому сотрудничеству с Китаем. Возглавляет её сейчас Министр обороны Сергей Кужугетович Шойгу. Он недавно, во второй половине ноября, был там, в Китае, произвёл очень приятное впечатление на китайских коллег. И мы пока не видим каких-то больших проблем в отношениях по линии ВТС. Мы разрешили проблему, близки к разрешению проблемы по поставке самолётов «Сухой» по лицензионной сборке, Су-27 и поставке Су-35 в Китай, то есть мы двигаемся в этом направлении. И китайская сторона сигнализирует о том, что они полностью воспринимают наш сигнал по поводу уважения к интеллектуальной собственности российских производителей. Поэтому данное соглашение будет подготовлено и в ближайшее время подписано, потому что без него мы не можем ничего поставлять. Мы уже говорили об этом: к сожалению, есть игнорирование наших интеллектуальных прав даже в странах НАТО. Я говорил уже об этом много раз, по поводу марки, бренда «Калашников», который печатается в странах Восточной Европы без уплаты нам за права на этот бренд. Поэтому мы и с НАТО будем этот вопрос дожимать в полной мере со стороны Европейского союза. Ну а с китайцами мы договорились, что такого рода поставки действительно мы могли бы осуществлять в случае уважения нашей интеллектуальной собственности. А эти случаи, инциденты, которые у нас были в 1990-е годы, которые всем известны… Будем считать, что мы их прошли.
Что касается Фонда перспективных исследований, о чём вы меня спросили, то вопрос рассматривается. Кандидатуры представлены Военно-промышленной комиссией Председателю Правительства Дмитрию Анатольевичу Медведеву, он их рассматривает. После этого Президенту России будут внесены предложения по семи представителям от Правительства в попечительский совет данного фонда. Соответственно, Президентом будет предложено семь своих представителей. Итого 14. 15-м будет по статусу генеральный директор, которого согласует Кремль вместе с Домом Правительства. Ищем действительно неординарную фигуру, энергичную, с универсальными научными знаниями, но я уже говорил об этом, с элементом здорового авантюризма.
Вопрос: До конца года узнаем?
Д.Рогозин: Конечно, я думаю, что до конца следующей недели можно узнать.
Вопрос: Дмитрий Олегович, автомобильный вопрос. Правда ли то, что Вы собираетесь пересесть на «Тигр»? И если да, то когда это произойдёт?
Д.Рогозин: Человек, отвечающий в Правительстве за российскую оборону, просто обязан себя вести подобающим образом. Я надеюсь, что это не выглядит курьёзно, потому что, действительно, если мы ставим перед российской оборонкой задачу трансферта технологий и применения двойных технологий, то надо смотреть: какие реально произведённые для нужд Вооружённых сил машины, агрегаты или системы могли бы иметь гражданское применение? Поэтому машина, о которой идёт речь, «Тигр», который собирается в Нижегородской области, была мной исследована с военной точки зрения. Машина хорошая, имеет перспективу в сочетании (то, о чём мы с вами говорили) с высоким уровнем локализации Iveco, то есть «Рысь», это будут две машины, которые продвинут далеко вперёд наши технологии в этой отрасли. Поэтому я хочу посмотреть сам, как она себя ведёт в гражданском плане. Конечно, с неё будет снята вся военная начинка, излишняя броня и так далее и будет поставлен российский дизель ярославского производства. Посмотрю, как она себя ведёт в городе. Надеюсь, вам понравится.
Вопрос: Вашему примеру не собираются министры следовать? Транспорта, например?
Вопрос: Или обороны?
Д.Рогозин: Нет. Понятно одно, что в перспективе, я надеюсь недалекой, российское чиновничество в целом должно перейти не только на машины, собираемые на территории Российской Федерации, а желательно, носящие российские бренды. Я думаю, что это просто необходимо. Посмотрите, во Франции той же, которая всегда выпускала в гражданской автомобильной промышленности машины достаточно компактные, тем не менее сделали лимузин для своего президента. Это нормально. Государственная власть не может позволить себе роскошь рекламировать чужие бренды, просто не имеем морального права, поэтому сначала я попробую, если понравится, я этот опыт передам другим моим коллегам по Правительству. А потом, может быть, действительно, если получится, что при переводе на гражданское производство такого рода машин (не только таких громоздких, будем смотреть и другие варианты, внедорожники и так далее будем стараться делать) они в серийной гражданской сборке будут востребованы на рынке, то вперёд и с песней, ура. Лично я был бы этому очень рад, потому что стабильность оборонной промышленности будет достигнута не только за счёт стабильного оборонзаказа, но и за счёт трансферта технологий. Поэтому надо какими-то такими волевыми методами, как я и пытаюсь это сделать, переводить это на такого рода рельсы. К сожалению, мне придётся купить эту машину за свой собственный счёт, потому что Правительство пока не выделяет на это дело деньги.
Вопрос: Дорого?
Вопрос: Сколько стоит?
Д.Рогозин: Примерно в пределах европейского внедорожника, процентов на 20 дешевле. Если в серию переведём, то будет процентов на 35–40 дешевле. Пока точную цену я не знаю, зависит от комплектации, она будет не какая-то супер-пупер, будет достаточно необходимой, для того чтобы…
Вопрос: А когда мы увидим уже?
Д.Рогозин: Я думаю, этой весной они сделают уже, скорее всего.
Вопрос: К российско-китайским отношениям. В последнее время, в последние где-то полгода опять наблюдаются разные обострения то тут, то там. Скажите, пожалуйста, на ваш взгляд, это как-то может повлиять на эти все большие планы в российско-китайских отношениях, которые вы строите? И как-то эта тема учитывалась, поднималась в ходе переговоров?
Д.Рогозин: Безусловно, конечно, когда проходит встреча на такого рода уровне, Председателем Правительства обсуждается не только матчасть, обсуждается ещё и, конечно, большая политика. И доказательство того, что мы с китайскими коллегами ведём переговоры, обсуждаем и глобальные вопросы, и вопросы взаимодействия России и Китая, и в Совете Безопасности ООН, на других международных площадках, – эта поездка сегодня Премьера Госсовета Китайской Народной Республики в Сочи на встречу с Президентом. Я сейчас как раз туда тоже отбываю чуть раньше, чтобы принять участие в этой работе. Поэтому у нас доверительные отношения с китайской стороной, и по многим вопросам у нас есть совпадение наших позиций. Это правильно, потому что нам крайне важно, для России, участвовать в таких форматах, как БРИКС, где Китай – один из серьёзнейших участников, Шанхайская организация сотрудничества, и других форматах, в рамках которых мы достигаем с китайской стороной долгосрочных договорённостей. В этом плане мы заинтересованы в том, чтобы Китай и далее проводил независимую политику. Россия будет поддерживать такого рода тенденцию, потому что мы всегда были заинтересованы в создании многополярного мира, где у каждого есть не только своя правда и свои национальные интересы, но есть и понимание, что эти национальные интересы должны сочетаться в рамках глобальной безопасности и стабильности.
