На встрече, в частности, обсуждались вопросы внедрения в высшее образование современных технологий и новых форм обучения, развития исследований и инноваций, трудоустройства выпускников, аттестации научно-педагогических кадров, а также роль университетов в развитии регионов.
Вступительное слово Дмитрия Медведева
Сообщение Министра образования и науки Ольги Васильевой
Сообщение ректора Томского государственного университета Эдуарда Галажинского
Сообщение заведующего кафедрой Балтийского федерального университета имени Иммануила Канта Артёма Юрова
Сообщение ректора Национального исследовательского ядерного университета «МИФИ» Михаила Стриханова
Сообщение ведущего научного сотрудника Национального исследовательского ядерного университета «МИФИ» Константина Белоцкого
Сообщение ректора Санкт-Петербургского государственного университета Николая Кропачева
Сообщение ректора МГУ имени М.В.Ломоносова Виктора Садовничего
Заключительное слово Дмитрия Медведева
Из стенограммы:
Д.Медведев: Мы здесь встретились для того, чтобы обсудить важные для высшего образования темы. Они касаются и будущего высшей школы, и трудоустройства выпускников, и вопросов аттестации. У нас было несколько площадок в рамках Форума по развитию высшего образования. Я бы хотел попросить тех, кто вёл эти площадки, рассказать о результатах. Думаю, везде были дискуссии, что всегда нормально и понятно, тем не менее дискуссии должны чем-то завершаться. Эта встреча и направлена на то, чтобы всё это было не просто обсуждением, а воплотилось в определённые результаты.
Все мы хотим, чтобы наше образование было лучшим в мире или во всяком случае одним из лучших в мире, чтобы фразу «я получил высшее образование в России» произносили с гордостью. Поэтому мне было бы интересно услышать и ваше мнение о том, где мы сейчас вообще находимся, какой у нас опыт в настоящий момент имеется по реформированию высшего образования (все его позитивные и негативные стороны), для того чтобы нам всё это учитывать в дальнейшей работе.
Встреча с участниками форума «Развитие высшего образования»
Неделю назад мы с Ольгой Юрьевной Васильевой, нашим новым Министром образования и науки, проводили Всероссийский августовский педсовет, который был посвящён школьным делам. Я сказал, что надо обязательно повстречаться и с представителями университетов, профессорско-преподавательским составом наших высших учебных заведений, для того чтобы обсудить направление нашей дальнейшей деятельности.
Хочу вас также проинформировать, что я позавчера проводил заседание президиума Совета по стратегическому развитию и приоритетным проектам. На заседании президиума мы говорили о развитии высшего образования в нашей стране. Там есть целый ряд направлений, как принято говорить, приоритетов, на которых мы бы хотели остановиться, которые, надеемся, будем осуществлять в рамках так называемой проектной деятельности. Потому что, по общему мнению, именно проектный подход, который мы впервые опробовали 10 лет назад, принёс пользу в рамках первой фазы национального проекта по развитию образования. Поэтому сейчас мы к нему вернулись, но, естественно, будем заниматься несколько иными вопросами. Часть этого проекта или одно из направлений проекта посвящено развитию высшей школы, о чём мы также сегодня поговорим.
Встреча с участниками форума «Развитие высшего образования»
О.Васильева: Дмитрий Анатольевич сказал, что ровно неделю назад была замечательная встреча, был педсовет – первый всероссийский педсовет, где мы обсуждали проблемные вопросы школы.
Хочу отметить, что мы собрались во всероссийском масштабе для обсуждения проблем высшей школы в первый раз. У нас 445 делегатов, которые представляют 71 регион России, и среди них, конечно, профессорско-преподавательский состав, представители экспертного сообщества, органов исполнительной власти.
Я очень коротко отмечу вопросы, которые обсуждались на наших площадках. Первое – это роль университетов в развитии регионов, внедрение современных технологий и новых форм обучения в высшее образование. Это развитие практико-ориентированного обучения. Это трудоустройство выпускников, о котором мы столько говорим. Это заработная плата преподавателей. Это развитие исследований и инноваций. Это система государственной аттестации научно-педагогических кадров. И многие другие, о которых в выступлениях модераторов будет сказано.
Дмитрий Анатольевич, мы готовы дать консолидированное предложение нашего сообщества. Давайте я предложу модераторам площадок рассказать коротко, что обсуждалось, о чём говорилось на площадках. Уважаемые коллеги, если можно, выступления не должны превышать пяти минут.
Начнём мы с
Галажинского Эдуарда Владимировича, ректора Томского государственного университета,
который представит работу дискуссионной площадки «Университет: инновационное
развитие».
Э.Галажинский (ректор Томского государственного университета): Секция «Университет и региональное развитие» была очень многочисленной и разнообразной по составу. Вместе с образовательным сообществом в ней работали и представители власти, представители общественных организаций, компаний.
Традиционно мы говорим о двух ипостасях университетского образования, связанных с реализацией функций науки и собственно с образованием и подготовкой кадров. Но в самой идее университета заложена ориентация на общественную пользу и общественное благо. Сегодня эта сторона университетской жизни часто обозначается как третья роль. Участники обсуждения единодушно обозначили её как задачу интеграции в социально-экономическую активность региона и принятие университетами ответственности за развитие местных сообществ, культуры и городской среды.
Наверное, впервые (и это очень символично) обсуждение такого уровня мы начинаем с третьей по счёту, но не по значимости роли университета. Заинтересованное обсуждение этой тематики участниками секции позволило ввести три измерения ответственности университета и включённости в региональное развитие. Это прежде всего уровень взаимодействия с властью, уровень взаимодействия с бизнесом и уровень взаимодействия с местным сообществом.
Представленные региональные кейсы, которые были обсуждены, показали, что при взаимодействии с властью от университетов прежде всего требуется сегодня эффективное экспертно-аналитическое сопровождение, принятие управленческих решений. На примере стратегии развития различных регионов, таких как Кострома, Ульяновск, мы как раз видели, как университет включается в ответ на эти вопросы.
Часть выступлений была посвящена решению проблем взаимодействия университета с бизнесом. Отмечено, что наличие кластерной политики в регионе способствует успешному выстраиванию взаимоотношений университета и региона. В этой связи хочется отметить, что работа по формированию комплексных механизмов взаимодействия и стимулирования взаимодействия власти, бизнеса и общества, конечно, должна быть продолжена.
Мы хотели, Дмитрий Анатольевич, просить Вас поддержать инициативу продолжения комплексных проектов по 218-му постановлению Правительства, которые эффективно реализуются. Сегодня они получили новое развитие в регионах, когда власть уже включается в реализацию этих проектов, по сути, третьей стороной, и даже иногда и социальные организации, некоммерческие. Кроме того, этот опыт успешно тоже развивается с ориентацией на предприятия через программы создания базовых кафедр, и, например, «Новые кадры для ОПК».
Также выступающими подчёркивалось, что взаимодействие с обществом предполагает развитие местных сообществ и городской среды. Просвещение, волонтёрство, развитие культуры, национальная идентичность и здоровье нации – это важнейшие сферы приложения активности университета применительно к задачам развития. И все наши университеты активно организуют программы для людей третьего возраста. Проводятся акции типа «Библионочь», в которых участвуют тысячи и десятки тысяч горожан.
Общим выводом дискуссии является тезис о том, что именно университет сегодня может и должен выступить интегратором взаимоотношений власти, бизнеса и общества. Это принципиальная позиция.
Я готов привести в пример программу «ИНО Томск». Этот проект был поддержан отдельным постановлением Правительства. Мы уже три года преодолеваем межведомственные барьеры, и, собственно, итогом является то, что рост, например, показателей доходов от научно-образовательного комплекса в два раза превышает средний по региону. Научно-образовательный комплекс стал третьим в экономике региона и превысил доход самого города Томска.
Вузы, действительно, являются двигателем регионального развития, поэтому участники дискуссии очень высоко оценили усилия Правительства по реализации проекта 5/100. Сегодня мы видим, как вузы становятся не только центрами регионального развития – потому что высокотехнологичные компании пришли в наши города за квалифицированными кадрами, – но и распространителями этой практики изменений на всю территорию России.
Активно обсуждался проект опорных вузов. Указано и отмечено, что опорные университеты сегодня являются центрами социокультурной пересборки регионов. Были нарушены связи между разными уровнями образования, и опорные вузы заново актуализируют стратегию развития и включаются в эту стратегию. Участниками дискуссии была отмечена особая важность формирования сети региональных вузов. Мы Вас тоже просим особое внимание уделить этой работе.
Завершая, хочется сказать, что много обсуждений было посвящено образованию как общественному благу. Мы подготовили конкретные предложения, которые в текущем порядке представим в Министерство образования. Но было одно интересное предложение, которое, может быть, здесь можно озвучить, связанное с вхождением губернаторов в наблюдательные советы университетов, которое позволило бы активнее эту связку выстраивать.
По сути, мы констатировали, что обсуждённые инициативы свидетельствуют об интенсивном формировании зоны ближайшего развития всей системы высшей школы России. И от имени научно-педагогической общественности просим Вас поддержать этот процесс.
О.Васильева: У нас есть ещё одно выступление – Дмитрий Юрьевич Колодяжный, вице-президент по техническому развитию Объединённой судостроительной корпорации.
Д.Колодяжный (вице-президент по техническому развитию Объединённой судостроительной корпорации): Наша корпорация в последние два года успешно сотрудничает с Минобрнауки по подготовке молодых ребят на конкретных рабочих местах, в наших конструкторских бюро и на предприятиях в рамках программы «Новые кадры для ОПК».
Мы уже сейчас получили поддержку на создание и оснащение базовой кафедры в городе Северодвинске – ключевом для нас регионе. Реализуем проект по созданию образовательного кластера с Северным (Арктическим) федеральным университетом и активно работаем над реализацией программы «Пионер-М» с Севастопольским университетом.
Сейчас министерством запущена новая ведомственная целевая программа по подготовке кадров для ОПК, но она пока, на наш взгляд, не предполагает продолжения инфраструктурной поддержки базовых кафедр, поэтому мы со своей стороны готовы включиться и софинансировать подобные проекты. Я просил бы Вашей поддержки для продолжения этой программы.
Д.Медведев: Тут прозвучало от коллег предложение – Эдуард Владимирович сказал о том, что неплохо, чтобы губернаторы вошли в наблюдательные советы университетов. Если говорить о среднестатистическом регионе, где мы стремимся к тому, чтобы было несколько опорных вузов, проводим сейчас реорганизационные процедуры, то совершенно нормально, мне кажется, чтобы руководитель региона, глава субъекта Федерации в этих опорных вузах был в наблюдательном совете. Мне кажется, это хорошо, это действительно прямые коммуникации, и это тот самый региональный компонент, региональное взаимодействие, о котором, как я понимаю, говорилось на площадке.
Мы, конечно, не будем принимать такое жёсткое решение (это было бы, наверное, неправильно), но в качестве поручения можно было бы зафиксировать по итогам работы нашего форума рекомендацию главам субъектов Федерации подумать о том, чтобы войти в наблюдательные советы опорных вузов. По опорным университетам, по ведущим университетам, мне кажется, это абсолютно нормально.
В.Садовничий: Я хотел бы добавить, что есть союз ректоров. Он объединяет примерно 800 университетов, и в каждом регионе есть совет – это совет, который включает ректоров региона. Многие губернаторы входят в этот совет, тем самым они видят всё, что происходит в регионе. Это тоже очень эффективно.
Д.Медведев: Да, это, безусловно, так. Хорошо, что совет ректоров существует и губернаторы и руководители регионов с ним взаимодействуют. Но в чём, как я понимаю, смысл включения именно в наблюдательный совет? В том, что такая вовлечённость, особенно, когда речь идёт о родном университете, конечно, помогает развитию. Мне кажется, это индивидуально для каждого губернатора и каждого региона, хотя само по себе это точно не вредно.
Теперь из того, что прозвучало. Конечно, мы считаем правильным продолжить работу по тем направлениям в рамках постановлений Правительства, о которых коллеги упоминали: и по опорным университетам, и по проекту 5/100. Я не преувеличиваю те результаты, которых мы достигли, но всё-таки это уже достаточно энергичное движение вперёд, и именно поэтому нельзя останавливаться, нужно двигаться именно в этом направлении.
По поводу кадров оборонно-промышленного комплекса. Это, конечно, отрасль сложная, специфичная, но очень важная. В значительной мере те, кто работал в оборонке и занимался научными исследованиями, связанными с оборонно-промышленным комплексом в нашей стране в ХХ веке, двигали науку – и прикладную, и фундаментальную. Конечно, мы заинтересованы в том, чтобы этот потенциал не растратить.
Есть целевая программа, о которой было сказано. Она работает около двух лет и себя неплохо зарекомендовала. Было подготовлено около 6 тыс. студентов. Конечно, на этом нельзя работу завершать. Сейчас мы приняли новую программу, которая является продолжением старой. Она долгосрочная, рассчитана на период до 2020 года. Она позволит подготовить 9 тыс. специалистов в интересах организаций оборонно-промышленного комплекса. Она утверждена в феврале 2016 года. Естественно, что параллельно с подготовкой специалистов нужно заниматься и инфраструктурой. Это взаимосвязанные вопросы, так что эту деятельность мы продолжим.
О.Васильева: Вторую площадку я попрошу представить Третьякова Василия Сергеевича, заместителя проректора по образовательным технологиям Уральского федерального университета. Она называлась «Развитие технологий и содержания высшего образования как условие успешного трудоустройства».
В.Третьяков (заместитель проректора по образовательным технологиям и территориальной среде Уральского федерального университета): Если кратко дать резюме нашей встречи, то мы сегодня зафиксировали, что перед системой высшего образования стоят достаточно сложные задачи, связанные с подготовкой, с одной стороны, выпускников, которые способны сразу после университета проявить свои компетенции в производстве, приступить к выполнению своих трудовых обязанностей, с другой стороны, нам требуется подготовка ещё и высококвалифицированных кадров, тех, кто будут способны создавать новые технологии, новые места работы. Для того чтобы решать эти задачи, вузам требуется не только постоянно обновлять содержание своих образовательных программ, но и вовлекать в это обновление работодателей. Необходимо частично менять те образовательные технологии, которые применяются в университетах.
Мы обсудили опыт, который есть у университетов в этих направлениях сегодня. Действительно, позитивного очень много. Взять, например, медицину, где используются командные практики организации работы с использованием современных симуляторов или уже упомянутое взаимодействие с судостроительными компаниями, когда студенты десяти вузов в командах вместе создают реальное судно, получают реальный результат и ещё понимают, как оно в дальнейшем будет эксплуатироваться. Только такие проекты сегодня способны формировать и практические навыки, и навыки командной работы, и коммуникационные навыки, которые так нужны нашим предприятиям.
Обсудили и организационные механизмы, которые работают сегодня в системе образования. Это и целевой набор, это и базовые кафедры, это и, например, вхождение представителей работодателей в совет конкретных образовательных программ университетов. Опять же обращусь к уже упомянутому опыту программ адресной подготовки для ОПК. Там, например, были созданы 22 базовые кафедры, которые как раз помогли создать необходимую инфраструктуру для подготовки выпускников. Очевидно, нужен следующий шаг, и, по нашему сегодняшнему результату обсуждений, можно сказать, что он заключается в расширении практики проектного обучения, расширении роли, которую играют базовые кафедры в жизни университетов.
Мы хотели бы обратиться к Вам с просьбой поддержать развитие проектного обучения и ускорить прохождение законодательных актов, которые уже подготовлены для расширения применения практики создания базовых кафедр при университетах.
Ещё одна тема, которую мы сегодня достаточно детально и продуктивно обсудили, – это развитие онлайн-образования. Десятки миллионов людей по всему миру осваивают онлайн-курсы, получая с их помощью самые современные знания, реальные практические компетенции, которые позволяют им трудоустраиваться в определённых отраслях. Уровень доступности, который обеспечивает онлайн-образование, просто запредельный по сравнению с традиционными методами обучения. Более того, он позволяет обучаться людям, в том числе с ограниченными возможностями здоровья, по всей территории страны.
Мы уверены, что онлайн-образование сегодня – залог создания реальной системы непрерывного обучения в стране, и одновременно это способ обновления содержания образовательных программ в вузах. Очень простой пример: достаточно новые знания, новые практики интегрировать в один курс, и он тут же становится доступен для всех студентов всех университетов нашей страны.
Более того, сегодня работодатели активно включаются в этот процесс. Онлайн-курс позволяет не только отбирать будущие кадры, отбирать их среди тысяч студентов, отбирать именно тех, которые наилучшим образом мотивированы и обладают реальными способностями к выполнению практических задач, но это ещё и способ вовлечения работодателей в формирование содержания образовательных программ. Сегодня нередко ведущие онлайн-курсы создаются с привлечением специалистов с предприятий, и такой способ интеграции очень выгоден с точки зрения экономии времени сотрудников.
У нас есть определённые успехи в Российской Федерации. За прошедший год ведущие университеты вышли на мировые площадки – там есть более 50 наших курсов, они пользуются очень большим спросом. У нас есть реализованный проект «Национальная платформа открытого образования». За первый год нам удалось найти способы интеграции онлайн-курсов в систему формального обучения. Решены самые ключевые задачи: обеспечение качества таких курсов, обеспечение качества оценки результатов обучения по ним. За год мы создали около 100 курсов, которые используются сегодня 150 тыс. пользователей на территории всей страны, в том числе студентами наших университетов.
Мы уверены, что как национальный проект создание современной цифровой онлайн-среды может объединить сегодня усилия и работодателей, и вузов, и авторов по всей стране, чтобы создать самый современный, качественный и востребованный контент.
Мы просим Вас поддержать развитие онлайн-образования как части системы формального образования в нашей стране. Мы уверены, что это повысит не только доступность и качество образования в нашей стране, но вместе с проектным обучением позволит создать для каждого гражданина нашей страны индивидуальную траекторию обучения, которая позволит ему успешно трудоустроиться и полностью раскрыть свой потенциал.
Встреча с участниками форума «Развитие высшего образования»
Д.Медведев: Василий Сергеевич, я хочу понять (вопрос действительно серьёзный, мы только что рассматривали вопрос онлайн-образования на президиуме): каким образом нам добиться качества в этой системе? Потому что я думаю, что больше всего озабоченности именно по этому поводу.
Ведь по любой справке, которую человек получает в интернете, даже из вполне респектабельных ресурсов, – всё равно остаются сомнения по поводу её компетентности. Как здесь быть? Потому что это ещё более тонкая сфера, именно образовательная сфера. Причём онлайн-образование чем-то должно завершаться, это именно всё-таки образование, то есть процесс, который завершается какой-то квалификационной степенью. Как нам добиваться, на ваш взгляд, того, чтобы это было качественно?
В.Третьяков: Я бы отметил здесь три аспекта. Первый связан с тем, какой контент мы сегодня создаём. В рамках нашей дискуссии мы уделили этому очень много внимания. Мы говорили о том, что онлайн-курсы – это не просто видеолекции, не просто тесты, которые позволяют оценить компоненты знания, компетенции. Это ещё и большое количество симуляторов, тренажёров, интерактивных практик, в которые втягиваются студенты, и обязательно коммуникации между студентами и теми преподавателями, которые создавали эти курсы. Современный курс – это не просто набор каких-то цифровых ресурсов, это ещё и та среда, в которую студент погружается, реальная практика работы, где он получает навыки, которые можно оценить.
Если подходить с точки зрения системы оценки, то у нас за прошедший год реализации проекта «Национальная платформа» появились определённые наработки. Первая касается самой процедуры оценивания студентов. Мы сегодня создали такие инструменты, которые позволяют идентифицировать личность студента во время прохождения курса, оценивать его непосредственные достижения и быть уверенными в том, что это делает именно он.
Второй момент связан с оценкой формального качества контента и оценкой курса как такового. Мы уверены, что здесь нужно сочетать формальные процедуры, связанные с соответствием создаваемых курсов федеральным государственным образовательным стандартам, и уже сегодня есть механизмы, как это делать. Но с другой стороны, нужна общественная, открытая оценка, когда мы имеем набор курсов не просто в виде некой витрины, а витрины, в которой мы понимаем, насколько они были востребованы теми студентами, слушателями, которые их осваивали. Чтобы эта оценка могла происходить и со стороны академического сообщества, чтобы это была абсолютно открытая и прозрачная система, как, например, сегодня это делается в любом цифровом контенте.
Д.Медведев: Думаю, что вы правы. Мне кажется, что ещё очень важно на первых порах развития такого цифрового образования, современной цифровой образовательной среды, того проекта, который мы в настоящий момент будем осуществлять, чтобы те, кто будет заниматься обучением в рамках этого проекта, те преподаватели, которые будут участвовать в этом, были хорошо известны и имели высокую репутацию.
Понятно, что есть и много талантливых людей, которые только начинают эту работу, но всё-таки для того, чтобы появилось доверие, необходимо, чтобы это были хорошо известные, уважаемые преподаватели. И, конечно, желательна, на мой взгляд, также прямая связь с хорошими, респектабельными, серьёзными высшими учебными заведениями. Потому что если на таком курсе будет стоять цифровая печать МГУ, или ИТМО, или Петербургского университета и других университетов, которые на нашей встрече представлены, то для студента, естественно, это будет знаком качества. А если этого не будет, может быть, даже и курс неплохой, всё-таки будет больше сомнений. Мне кажется, мы должны будем уделить этому внимание на первых порах.
Я напомню, что у нас есть национальный портал «Открытое образование». На нём приблизительно 80 онлайн-ресурсов и зарегистрировано 100 тыс. пользователей. Оно вроде и неплохо, но на самом деле это капля в море. В рамках современной цифровой образовательной среды мы планируем перейти уже к другому количеству курсов: в 2017 году их должно быть около 500, в 2018 году их должно быть уже 1000, а в 2020 – 2000. И число обучающихся должно расти в такой серьёзной прогрессии, то есть в 2017 году – это где-то около 20 тыс. человек, в 2018-м – 100 тыс. человек, а в 2020-м – около 300 тыс. человек. Но делать это нужно только в том случае, если мы будем уверены, что такого рода образовательные курсы не нанесут вреда в целом системе высшего образования.
Я подчёркиваю, речь идёт именно об образовательном проекте. Если речь идёт о самообразовании, о необходимости получать какие-то знания внутри той или иной отрасли науки, междисциплинарные знания, здесь, конечно, каждый человек волен поступать, как ему нравится, читать всё, что ему интересно. Но если мы говорим о современной образовательной среде, о системе обучения, мне кажется, на это нужно обязательно обратить внимание. Я думаю, что коллеги-ректоры с этим согласны.
О.Васильева: Дискуссию нашу продолжит профессор Южного федерального университета Никитаева Анастасия Юрьевна.
А.Никитаева (профессор кафедры прикладной информатики в экономике Южного федерального университета): Мой вопрос, моя реплика связаны с тем, что решение задачи повышения качества образования, внедрения инновационных технологий тесно связано с вопросами стимулирования, мотивации и оплаты труда научно-педагогических кадров. В последние годы много делается для решения этого вопроса. В университете нам удалось построить систему, в рамках которой гарантированный минимум оплаты труда ассистента составляет 15, а профессора – почти 42 тыс. рублей. Но когда мы начали развивать программу мобильности, то столкнулись с тем, что такая система работает не везде и зачастую базовый оклад не обеспечивает достойной оплаты преподавателей, особенно молодых.
В этой связи, учитывая важную роль оплаты труда в развитии всей системы высшего образования, можно ли рассмотреть вопрос установления правила, согласно которому гарантированная, базовая часть заработной платы составляла бы в среднем 60–70% от общего уровня оплаты труда и была бы, например, для доцента не менее 100% от среднего уровня оплаты труда в регионе?
Д.Медведев: У высшей и средней школ пересекаются озабоченности по поводу того, каким образом формируется система оплаты труда. Я только что был на большом нашем педсовете, как я уже сказал, и похожие вопросы, такого плана, как и у вас, звучали и от учителей. Смысл вопроса в чём? Мы видим, как реализуются государственные решения, указы Президента, связанные с повышением уровня оплаты труда в средней школе и высшей школе. Но мы не всегда понимаем, каким образом эта система действует, и, более того, считаем, что она не всегда справедлива, потому что в значительной мере выход на базовый уровень, который установлен указами и другими актами, достигается за счёт различного рода надбавок, премий и иных выплат, которые не имеют регулярного характера. Наверное, эта озабоченность справедлива.
В тот период, когда я начинал преподавательскую работу, университеты активно боролись за то, чтобы можно было самим регулировать систему оплаты труда. Результат таков, что вы сами это сейчас и решаете. Но если вы полагаете (и здесь нужно послушать руководителей других высших учебных заведений), что нам надо установить некую гарантированную составляющую, например, по окладу, мы готовы это рассмотреть. Я такое поручение дал по итогам встречи с учителями. Они говорили о 70% от общих совокупных выплат.
Но во всяком случае точно можно установить какую-то рекомендацию о том, что если вы считаете это правильным в рамках университета, в рамках тех решений, которые вы принимаете в университете, значит, так тому и быть, тогда гарантированная часть должна быть существенно выше премиальной. Вот на это, мне кажется, можно было бы ориентироваться. Но ещё раз подчёркиваю, я это говорил и на встрече с учителями, и вам хочу сказать: мы здесь готовы принять любые решения, которые кажутся правильными университетскому сообществу, потому что то, что хорошо для одного университета, может быть не очень удобно для другого. Всё-таки есть различия и в регионах, и по контингенту профессорско-преподавательского состава, и по контингенту студентов.
Мы в любом случае продолжим работу по исполнению тех решений, которые воплощены в указах Президента от 7 мая 2012 года. У нас в стране порядка 260 тыс. преподавателей в государственных вузах. На них распространяются все те решения, которые были приняты, а именно: к концу этого года средняя заработная плата преподавателей по университетам должна быть в полтора раза выше, чем средняя заработная плата по региону, а в 2018 году – уже в два раза. Эти решения должны исполняться неукоснительно. На это будет направлено внимание и Правительства, и Министерства образования, и надеюсь, этим также будут внимательно заниматься регионы в той части, в которой это их касается. Это общие решения, они не могут быть пересмотрены, они должны быть исполнены, причём даже несмотря на текущую экономическую конъюнктуру и проблемы с финансированием.
Ну а первую часть ответа на вопрос вы уже услышали, и я считаю, что это должно быть, наверное, в целом в руках университета.
Как считают коллеги – ректоры других университетов, нужен этот гарантированный уровень? Потому что применительно к школе всё-таки немножко проще система оплаты труда. Может быть, в университетах тоже надо так поступить, или нет? Есть комментарии какие-то?
В.Садовничий: Дмитрий Анатольевич, это действительно так, даже в Московском университете более половины зарплаты – это привлечённые средства. Это либо плата за обучение, контрактная форма, либо это иностранные учащиеся, либо это научные гранты. Безусловно, базовая часть всё-таки нуждается в некотором повышении.
Ж.Алфёров (лауреат Нобелевской премии по физике, вице-президент РАН, ректор Санкт-Петербургского национального исследовательского академического университета): Я хотел сказать близко к этой проблеме. Вообще с моей точки зрения важнейшая задача нашей страны в целом – это возрождение высокотехнологичного сектора экономики, высокотехнологичных отраслей промышленности. При этом мы очень много потеряли за эти 25 лет. Возрождать их нужно на совершенно новом уровне. Роль образования здесь огромная. Есть одна деталь, с моей точки зрения очень существенная.
Я хочу подчеркнуть, что высшее образование может быть качественным только в том случае, когда оно сочетается с научными исследованиями, ведущимися в вузе, желательно междисциплинарными, желательно на новых направлениях.
Сегодня научные исследования у нас прежде всего развиваются за счёт грантов. При этом вузы не имеют практически базового финансирования по науке.
Мы имеем систему вузов: 2 национальных, федеральных, мы имеем 29 исследовательских университетов– это те вузы, которые получили этот статус, получили дополнительное финансирование, потому что они научные исследования по современным, передовым направлениям поставили в линию получения образования.
Я бы предложил сделать следующую вещь. Давайте, по крайней мере для исследовательских университетов, введём бюджетное финансирование в вузах, базовое финансирование на научные исследования. Это не означает, что мы ликвидируем грантовую систему – она, конечно, остаётся, она, конечно, функционирует, но при этом имеется базовое финансирование на научные исследования. Это означает, что по тем направлениям, о которых я говорил, мы можем выиграть, только если мы сделаем новые технологии на основе новых научных исследований и разработок.
Мы уже в наших исследовательских университетах, например у меня в академическом университете, сочетаем образование с междисциплинарными исследованиями в биологии, медицине, физике и с совершенно иным уровнем программирования, информатики. Это к тому же нужно широко использовать и в колледжах. Современный колледж – это не старый техникум и это не комбинация ремесленного училища с техникумом. Но в первую очередь я говорю о 29 ведущих исследовательских университетах страны, в которых в образование заложен этот принцип. Давайте мы сделаем там базовое финансирование по науке для тех целей, о которых я говорил.
Д.Медведев: Действительно, во всём мире используется сейчас грантовый принцип, но он, и здесь Жорес Иванович прав, целый ряд задач не позволяет решать, это правда. Нужно обычное финансирование в ряде случаев, а не грантовое. Потому что грантовое финансирование помогает конкретному учёному, который этот грант получил. Это здо́рово, он получает возможности для совершенствования своей научной работы, но есть масса рутинных вопросов, которые в гранты не вписываются.
Я напомню, что в настоящий момент по 2016 году на науку, и прикладную, и фундаментальную, и университетскую, и академическую в общей сложности запланировано 315 млрд рублей. Это приблизительно так же, как и в предыдущем году. Но как это правильным образом использовать – это отдельная задача. Давайте тоже об этом подумаем, особенно имея в виду сеть наших исследовательских университетов, о которых сказал Жорес Иванович.
О.Васильева: Следующая площадка – это «Развитие исследований и инноваций». Модератор, Юров Артём Валерьянович, заведующий кафедрой Балтийского федерального университета, нам представит результаты работы.
А.Юров (заведующий кафедрой Балтийского федерального университета имени Иммануила Канта): На нашей площадке было заслушано пять докладов, которые вращались вокруг обсуждения таких основных трендов, как развитие науки в университетах, внедрение системы наукометрических показателей, поддержка фундаментальных исследований через систему госзаданий, реализация проектов, связанных с мегасайенс, и других.
По результатам этого было составлено сообщение, в котором сказано, что структура научного комплекса стала совсем иной и что по многим параметрам университетская наука становится всё более конкурентной с академической. Практически одинакова численность исследователей, более 41% молодых исследователей в возрасте до 39 лет. А если оценивать результативность научных исследований, то по числу и качеству публикаций университеты демонстрируют чрезвычайно высокую динамику.
Существенна роль университетов в прикладной науке, это видно по внебюджетному финансированию, при этом прослеживается положительная тенденция, хотя пока ещё скромная, к его увеличению. Университеты сегодня лучше укомплектованы, их работа становится более структурированной. Но, несмотря на особую роль университетов – а я хочу подчеркнуть, что речь идёт об особой роли университетов, – мы не просим в настоящее время какой-то особой поддержки именно университетских научных проектов, это было бы неправильно.
В контексте данного обсуждения участники дискуссии хотели бы попросить Вас по возможности дать поручение о разработке механизмов, обеспечивающих равноправный доступ учёных, а также коллективов учёных вне зависимости от организации, ведомственной подчинённости к инфраструктуре, информации, вообще ресурсам, в том числе финансовым, на основе именно научных заслуг. Причём чем больше будет использоваться объективных показателей, чем серьёзней станет экспертиза, тем быстрее будет развиваться российская наука.
Вторая важная задача, которая также обсуждалась, – создание задела на долгосрочную перспективу. Речь идёт, конечно, о фундаментальных исследованиях, которые нуждаются в постоянной государственной поддержке, поскольку они вообще представляют собой внерыночное государственное и общественное достояние. Хотелось бы отметить, что российская фундаментальная наука становится опять всё более востребованной в мире. Впервые за многие годы удалось преодолеть спад публикационной активности. В 2015 году доля публикаций российских исследователей составила 2,31%. Это уже близко к 2,44% – задаче, поставленной Президентом.
Эти результаты были достигнуты во многом благодаря новому подходу министерства к формированию государственного задания по научной деятельности для университетов, которое было сосредоточено на концентрации ресурсов, на результативном кадровом потенциале. Были установлены определённые ориентиры по показателям результативности, в том числе в части научно-публикационной активности. Ясно, что применение данной модели является тем условием, которое действительно содействует формированию точек роста, развитию науки внутри организации.
Отметив этот опыт, хочу сказать, что в условиях, когда обычные фонды, которые многократно упоминались (РФФИ, РНФ), предоставляют граны, решают задачи поддержки наиболее интересных инициатив и идей на коротком отрезке, госзадание должно стать инструментом стабилизации поддержки результативных учёных и их коллективов. В этом смысле сохранение финансирования государственного задания в научной деятельности является той самой социальной гарантией обеспечения нормальной научной деятельности результативных учёных. Участники дискуссии хотели бы попросить сохранить его объёмы на уровне 2015 года.
В центре внимания нашей дискуссионной площадки также находился вопрос взаимодействия российских учёных с мировым научным сообществом. Россия активно участвует в нескольких больших исследовательских проектах последних лет. Например, Большой адронный коллайдер, лазер на свободных электронах. Но пока мы не создаём подобные объекты на своей территории. В настоящее время в России практически нет объектов научной инфраструктуры мирового уровня, куда бы стояла очередь из заинтересованных зарубежных партнёров.
Исключение составляет поддерживаемый министерством проект NICA, заложенный благодаря Вам в марте 2016 года в Дубне. Мы благодарны Правительству за возможность проведения научных исследований действительно мирового уровня, создание новых международных коллабораций в нашей стране на базе такой инфраструктуры, как проект NICA. Потому что по потенциалу проводимых исследований данный проект сопоставим с ЦЕРН. Научное сообщество широко обсуждает возможность размещения именно в нашей стране и других аналогичных крупных международных центров.
Такая инфраструктура – это не только возможность решения исследовательских задач, это привлекательность России для зарубежных учёных. В связи с чем участники дискуссии предлагают продолжить работу по созданию площадки типа мегасайенс. Это позволит нам и привлечь людей, и стать в этой сфере полноправными участниками формирования глобальной исследовательской повестки.
О.Васильева: Я попрошу ректора Национального исследовательского ядерного университета «МИФИ» Стриханова Михаила Николаевича продолжить дискуссию.
М.Стриханов (ректор Национального исследовательского ядерного университета «МИФИ»): Мы – один из первых двух национальных исследовательских университетов, которые Вашим решением были удостоены этой категории. В прошлом году наш университет вошёл в топ-40 мирового рейтинга «Таймс» по физическим наукам. Число молодых профессоров и доцентов у нас кратно увеличилось за последние годы, за тот период, когда реализуется проект 5/100 (глобальная конкурентоспособность) и 220-е постановление Правительства о мегагрантах ведущим учёным. Есть там дискуссионные вопросы, которые, конечно, надо пообсуждать, но в целом это способствует созданию новых лабораторий, привлечению ведущих мировых учёных. Мы просим Вас продолжить поддержку вот этих инструментов, которые обеспечат действительно продвижение российского образования на мировых площадках.
О.Васильева: Ведущий научный сотрудник ядерного университета «МИФИ» Константин Михайлович Белоцкий. Пожалуйста, Константин Михайлович.
К.Белоцкий (ведущий научный сотрудник Национального исследовательского ядерного университета «МИФИ»): Я являюсь ведущим научным сотрудником МИФИ и могу подтвердить, что количество молодых учёных в МИФИ, количество желающих идти в науку резко возрастает. Сейчас у нас количество идущих по специальности по выпуску возросло до 90% – в 1990-х годах этот процент был на уровне 10–20. И зарплаты реально поднялись.
Есть очень хорошие выпускники, которые выбирают по всему миру, куда идти работать. Например, у нас в прошлом году был выпускник, который окончил отлично, не имел ни одной четвёрки. Перед ним были открыты все университеты, он всё рассчитал и остался в МИФИ. И таких примеров у нас становится всё больше и больше. Всё больше становится у нас выпускников с красными дипломами, то есть уровень студентов повышается. Он повышается как по ЕГЭ, так и по квалификации на выпуске. В общем, движение такое заметное явно есть.
Д.Медведев: Я тоже несколько слов скажу по поводу той системы, которую мы сейчас обсуждаем.
Идеальных систем, конечно, не бывает. Вот эту систему поддержки, как и систему исследовательских университетов, национальных университетов, мы формировали последние лет 10, то есть в тот период, когда у страны для этого появились определённые возможности. В любом случае, это гораздо лучше, чем то, что мы имели десяток лет назад.
Вопрос заключается в том, что делать дальше. И мне бы хотелось, чтобы наш форум выработал предложения для Министерства образования и науки, для Правительства в целом о том, в каком направлении эту деятельность совершенствовать.
Если говорить о необходимости сохранения государственных заданий, то здесь у меня никаких сомнений нет – государственные задания должны сохраняться. Все разговоры о том, что такого рода задания могут целиком перейти в коммерческую сферу, к сожалению, мировой практикой не подтверждаются. Да, конечно, деньги, которые можно получить на развитие науки из частной сферы, – это хорошо, и надо создавать как можно больше примеров такого сотрудничества, увеличивать количество такого рода партнёрств, но всё-таки в целом государственные задания, государственные гранты, государственная система поддержки в мире остаются ведущими, мы от этого не можем никуда отойти.
У меня был разговор в Стэнфорде. Я просто спросил: сколько процентов финансирования вы получаете от государства? Ответ: 85–90. Поэтому это всё иллюзии, что в какой-то момент можно отцепить науку и сказать, что наука будет развиваться за счёт внутренних источников и за счёт прямой поддержки со стороны коммерческого сектора. Ещё раз подчеркиваю: надо обязательно это делать, нужно всячески вовлекать в эту работу и российский бизнес, и в целом всех, кто заинтересован в развитии науки, но государство всё равно будет играть в этом ведущую роль. Это не только наш пример, это пример самых продвинутых в научном смысле государств с абсолютно рыночной экономикой. Это первое, что я хотел сказать.
Отсюда вывод: те программы поддержки (с учётом текущей ситуации, конечно), которые у нас есть, мы постараемся сохранить. Это касается и уже принятых решений в рамках государственных заданий, государственных форм поддержки, грантов; это касается и нашей технологической инициативы, по которой мы начали работать; это касается новых проектов, которые коллеги упоминали; это, конечно, касается того, что мы делаем в рамках программы 5/100; касается упомянутого 220-го постановления о мегагрантах. Эта программа, кстати, рассчитана до 2020 года, мы её будем продолжать, она даёт вполне приличные результаты.
С тех пор как это постановление было принято (а я помню, как мы его обсуждали ещё в 2010 году), было создано 160 лабораторий по 27 направлениям науки под руководством ведущих учёных как из нашей страны, так и из других стран. Мы эту работу обязательно продолжим и в ближайшее время, естественно, перейдём к новой фазе этой деятельности.
Особенно ценно то, что более половины тех, кто работает в таких лабораториях, – это молодые люди, молодые учёные в возрасте до 35 лет, это приблизительно 60%. Поэтому программа будет продолжена, здесь можете не сомневаться. В этом году уже объявлен открытый конкурс на получение грантов в рамках этой программы. В нём участвуют 542 ведущих учёных из различных стран мира, которые готовы работать в наших научных и образовательных организациях. Это наши учёные и иностранные учёные. Финансирование на 2017 год и последующий период на эту программу предусмотрено, так что здесь можете не сомневаться, всё это будет сделано.
О.Васильева: Представление итогов последней нашей площадки, «Развитие государственной системы научной аттестации», сделает Федянин Андрей Анатольевич, проректор – начальник управления научной политики и организации научных исследований МГУ имени М.В.Ломоносова.
А.Федянин (проректор – начальник управления научной политики и организации научных исследований МГУ имени М.В.Ломоносова): Наш круглый стол был посвящён проблемам развития системы научной аттестации, системы присуждения учёных степеней кандидата и доктора наук.
Понятно, что всех нас – преподавательский и профессорский состав – эта тема касается самым прямым образом, потому что кто-то из нас защищает диссертацию, у нас защищаются наши ученики, наши аспиранты, поэтому нам небезразлично, что происходит в этой области.
Реформа системы присуждения учёных степеней идёт 3,5 года. В марте 2013 года Дмитрий Анатольевич дал соответствующие поручения, и вот с тех пор и началась активная фаза реализации модернизации системы присуждения степеней.
Участники круглого стола подчёркивают, что за это время была проведена очень серьёзная масштабная работа. Прежде всего принят новый порядок присуждения учёных степеней. Теперь присуждение учёных степеней, сама процедура защиты диссертаций стала абсолютно прозрачной. В интернете публикуются и тексты диссертаций, и отзывы на диссертации, и вся информация о членах диссертационного совета. Таким образом, включилась система личной репутационной ответственности участников процесса защиты диссертации. Это крайне важно, потому что это практически полностью исключает проблему некорректных заимствований, которая у всех у нас на слуху, это повышает ответственность и уровень диссертаций.
Недавно заработал новый состав Высшей аттестационной комиссии. Он обновился более чем наполовину. Можно сказать, что на площадку президиума ВАК вернулась научная дискуссия. По многим специальностям очень сильно обновился экспертный совет. Я являюсь председателем экспертного совета ВАК по физике и могу сказать, что у нас экспертный совет обновился более чем наполовину. По многим специальностям – по экономическим, педагогическим, гуманитарным – произошло ещё большее изменение состава экспертного совета. Он обновлён практически полностью.
Введены новые критерии и требования к работе диссоветов. И сейчас после проведения мониторинга число диссоветов сократилось практически на 40%. Таким образом, можно сказать, что в результате этих мероприятий система аттестации научных кадров заработала.
Сейчас стоит следующая проблема – как повысить её эффективность. И здесь участники круглого стола затронули четыре основные проблемы. Первая проблема – это проблема единых критериев и подходов в формировании сети диссертационных советов в организациях, которые подведомственны не только Минобрнауки. Потому что есть научные учебные организации и в Минтрансе, и в Минздраве, и в Минсельхозе, и так далее.
Вопрос: должны ли требования и критерии к образованию диссоветов в других подведомственных организациях отличаться от требований для подведов Минобрнауки? И здесь общее мнение, что система присуждения степеней будет эффективна только в том случае, если эти критерии, подходы будут едины для всей системы присуждения степеней, вне зависимости от их подведомственной подчинённости.
Вторая проблема – это проблема создания сбалансированной сети региональных диссертационных советов. С одной стороны, понятно, что мы обязаны обеспечить возможность учёным, преподавателям защищать свои диссертации в том федеральном округе, где они находятся, то есть не должен человек из Владивостока ехать в Москву, чтобы защитить диссертацию. Система региональных диссоветов должна обязательно быть настолько сбалансированной, чтобы дать возможность защищаться в каждом регионе. С другой стороны, понятно, что нельзя, чтобы в каждом университете был свой диссертационный совет. Нужно идти по пути объединённых диссоветов, образования диссоветов только в тех научных и учебных организациях, в которых есть научная школа, являющаяся общепризнанной.
Третья проблема, которую мы обсуждали, – это так называемый пилотный проект, он стартует 1 сентября. Двум ведущим университетам, Московскому и Петербургскому госуниверситетам, предоставляется право присваивать собственные степени кандидата и доктора наук. Я как физик работал и стажировался в нескольких странах, и мне нигде не задавали вопроса, что такое кандидатская степень Московского университета. Это все понимают, наша степень полностью конвертируема, поэтому у нас есть уверенность, что мы выполним это.
С другой стороны, где проходит граница этого пилотного проекта? Нам на него выделен год. У нас в МГУ 100 диссоветов, их председатели – это ведущие учёные, а нам дан всего лишь год, чтобы пройти эту процедуру полной реорганизации, когда мы закрываем диссоветы по данной специальности в университете, а после этого открываем новые.
Например, у нас сейчас, осенью примерно 750 аспирантов в МГУ заканчивают аспирантуру, и большая часть из них пойдёт на защиты, следовательно, мы должны обеспечить непрерывность процесса защиты диссертации. Поэтому вопрос: нужна ли здесь спешка? Надо ли это делать в течение одного года или надо спокойно посмотреть на результаты этого процесса? Это вопрос открытый и имеет право на существование.
И последний вопрос, которого мы коснулись, – это вопрос публикаций. Мы считаем, что публикации в реферируемых научных журналах являются естественным и необходимым условием для защиты диссертации. С одной стороны, это независимая экспертная оценка рецензента – специалиста в данной области, а с другой стороны, исследование не является завершённым, если оно не опубликовано. Если учёный сделал своё исследование в свой письменный стол, он не сделал исследование – оно должно быть опубликовано.
И тут участники круглого стола отметили важную проблему, она касается прежде всего специалистов гуманитарной области. Например, историкам, социологам, специалистам в политологии, в мировой политике зачастую сейчас довольно тяжело публиковаться в мировых журналах. Это связано не с тем, что у них плохой уровень исследований, а потому что такая сейчас ситуация. И здесь единственный выход – это всемерно развивать собственные научные журналы. Мы дискутировали об этом на нашем круглом столе, обсуждали положительные примеры создания наших, отечественных журналов по гуманитарной тематике, которые потом входят в систему и Web of science, и Scopus и отлично конкурируют с другими иностранными журналами.
Дмитрий Анатольевич! По итогам работы круглого стола я обращаюсь к Вам с предложением поддержать единые подходы и требования к формированию сети диссертационных советов. За основу можно было бы взять модель, которая разработана Минобрнауки в отношении своих подведомственных организаций. Она базируется на понятных, качественных показателях научной результативности организаций и членов диссоветов.
Д.Медведев: Я хочу у ректоров спросить, насколько сейчас у нас изменилась ситуация по сравнению с 2013 годом? И по поводу пилотного проекта, о котором говорилось: надо ли его продлевать или ещё как-то поступить?
Давайте спросим Петербургский университет, а потом Московский.
Н.Кропачев (ректор Санкт-Петербургского государственного университета): Мы с 1 сентября переходим к процедуре защиты по новым правилам. У нас советов немного поменьше, чем в МГУ, и аспирантов тоже процентов на 20 меньше. Надеемся, что мы уложимся за год. Но лучше было бы, если бы срок был всё-таки продлён, потому что аспиранты, которые готовились три года, два года, готовились, будучи магистрами, в аспирантуру, они рассчитывали на определённые правила защиты и, конечно, будут испытывать определённое напряжение. Поэтому, если есть возможность инициировать изменения в законодательстве и продлить срок до двух лет, на мой взгляд, это будет правильно.
Мы идём несколько иным путём, чем Московский университет. Московский университет планирует создавать постоянно действующие советы. У нас будут советы ad hoc, на каждую защиту, обязательное участие иностранных специалистов в совете, обязательное написание каждым членом совета отзыва, и этот отзыв публикуется на сайте вуза до защиты.
Мы так делаем уже с 2013 года, проводим такие защиты. Степени наши признаются во всём мире, но не признаются в Российской Федерации. Теперь благодаря Вам наши защиты и результаты будут признаваться и в Российской Федерации тоже.
В.Садовничий: В Московском университете примерно 1000 защит в год и около 100 советов. Конечно, это огромнейшая система, и она на самом деле десятки лет работала не очень зависимо от ВАК, потому что это была реально работающая система. Безусловно, ВАК рассматривала, одобряла, но тем не менее эта была самостоятельная система. В 2009 году вышел закон о двух университетах и там был пункт, что эти университеты выдают дипломы собственного образца. У нас не было сомнений, что они будут признаны в мире. Вот уже шесть лет эти дипломы выдаются по окончании университета. Мы гордимся ими, они признаны во всё мире.
Возник следующий вопрос: а что делать с кандидатскими и докторскими? В принципе везде университеты берут на себя ответственность за качество защиты. Это принятая форма присуждения учёных степеней. И вот это и побудило нас обратиться к Вам, чтобы мы провели этот эксперимент. Мы хотим создать постоянно действующие советы, условно на год-два, с тем чтобы не по каждой защите создавать свой совет, а чтобы его создать по определённым направлениям. Конечно, за год 100 советов перестроить, может, и маловато времени (я согласен с Николаем Михайловичем), надо будет просить продления, но то, что это правильный путь и что этот эксперимент надо сделать – сомнений нет.
Но, Дмитрий Анатольевич, у меня такой вопрос (Жорес Александрович меня поддерживает): а Академия наук? Есть институты Академии наук, например Стекловский институт, равного которому в мире нет как математическому. Получается, что в университетах будут защищаться в своих советах, а Стекловский институт будет в общей системе. Поэтому я бы обсудил этот эксперимент через какое-то время и потом уже сделал следующий шаг.
Встреча с участниками форума «Развитие высшего образования»
Д.Медведев: Позиция понятна. Мы это обсуждали применительно к двум нашим национальным университетам – МГУ и Петербургскому университету. Ни у кого не было сомнений, что и дипломы будут признаваться, и защиты будут признаваться, и всё это можно делать внутри самих университетов.
Но я уже тогда задал вопрос: а что дальше? Невозможно же сказать, что у нас два университета, которые таким правом будут обладать, даже несмотря на их авторитет и вес. У нас есть другие хорошие университеты, это тоже все прекрасно знают. И в системе Министерства образования и науки, и в системе Академии наук есть выдающиеся научные школы, которые тоже имеют право на это претендовать. Это действительно очень непростой вопрос, который требует очень тактичного обсуждения, чтобы никого не обидеть. Но мы прекрасно понимаем, что мы этот перечень университетов бесконечно расширять не можем, иначе мы девальвируем саму идею.
Несмотря на то что делалось в последнее время, у нас ещё немало проблем. Ольга Юрьевна передала мне материал, он называется «Обзор деятельности сети диссертационных советов». На что я обратил внимание? Здесь перечислены некоторые диссертационные советы, в том числе по количеству докторских и кандидатских защит в 2015 году. Ничего не хочу сказать плохого, но назову как факт: на первом и втором местах Таджикский национальный университет и Академия образования Таджикистана – по 40 докторских и кандидатских защит в этом диссертационном совете в 2015 году.
Тут есть о чём подумать. Но, с другой стороны, есть и известные тенденции, о которых коллеги только что говорили. После изменения правил защиты и деятельности диссертационных советов в 2013 году (просто чтобы показать количественные параметры) по естественным наукам, по химии было 80 защит – стало 47; по техническим направлениям докторских, соответственно, было 357 – стало 217. Это процесс, который нужно оценить.
Конечно, у нас есть надежда на то, что мы ушли от некачественных защит, неподготовленных, сырых диссертаций или проблемы контрафакта, проблемы нарушения авторских прав, но могут быть и какие-то другие тенденции, на которые нам нужно обязательно обратить внимание.
Я согласен с тем, что коллеги предлагают после обсуждения на этой площадке посмотреть и по ведомственной принадлежности университетов, чтобы всё-таки здесь всё в одном русле развивалось, раз уж у нас сохраняется система обучения, фрагментированная по отраслям управления. Я имею в виду не только Министерство образования и науки и Академию наук, но и отраслевые министерства. Пока это есть, соответственно, нужно, чтобы все действовали в одном ключе.
О том, каким образом организовывать диссертационные советы. Опять же, мне кажется, что если уж мы доверяем университетам, вы сами это и решайте – будет ли это ad hoc или это будет совет, который действует в течение года. Возможно и то, и другое.
Хотел бы также поддержать предложения по поводу публикаций в реферируемых журналах. Если для естественных и точных наук всё понятно, то для гуманитариев (не только для политологов – вообще для гуманитариев) всё довольно сложно выглядит, особенно в нынешней ситуации, когда нас испытывают на прочность, что называется. Иными словами, полностью согласен с тем, что нужно развивать собственные, российские научные журналы по соответствующим областям знаний. Они у нас были, это хорошие журналы. Часть из них сохранилась, часть из них, кстати, находится в неплохом состоянии, и нужно их просто всячески поддерживать, чтобы там публиковаться, чтобы были ссылки. Мне кажется, это правильный путь.
Попрошу вас, уважаемые коллеги, подумать над дальнейшим развитием системы учёных степеней и званий, защит в нашей стране. Имею в виду те права, которые получили два университета, и дальнейшее развитие этой системы в целом. Куда нам двигаться? Здесь могут быть очень разные варианты, главное – не создать каких-то дополнительных проблем.
Подводя итог, хочу сказать, что по материалам, по результатам вашей сегодняшней работы и нашей встречи я, естественно, дам поручения по всем тем направлениям, о которых мы говорили: и по внутренним – для высшей школы, включая развитие и системы внутренних коммуникаций, и системы оплаты труда, и других вопросов, и по внешним вопросам, о которых мы только что говорили, имея в виду то, что они имеют общее значение для нашей страны в целом.
Что же касается ранее принятых решений, просто хочу ещё раз подтвердить вам, что мы будем их реализовывать и очень рассчитываем на вашу помощь и поддержку в этом направлении. Мы регулярно встречаемся с ректорским сообществом, с молодыми учёными и обязательно эту работу продолжим.
