Д.Медведев: «Люксембург остаётся крупнейшим иностранным инвестором в нашей стране. Занимает пятое место среди всех государств, инвестирующих в российскую экономику. К середине 2018 года объём прямых накопленных инвестиций достиг практически 20 млрд долларов».
Из стенограммы:
Пресс-конференция Дмитрия Медведева и Ксавье Беттеля
К.Беттель (как переведено): Добрый день. Прежде всего хотел бы поблагодарить Премьер-министра Медведева за посещение Великого Герцогства Люксембург, за этот визит, за эту представительную делегацию. Спасибо за то, что были приняты приглашения, которые я сделал в ходе нашей прошлой встречи в рамках саммита АСЕМ.
Это первый визит Премьер-министра Российской Федерации в Великое Герцогство Люксембург.
У нас очень давняя история двухсторонних конструктивных отношений. На протяжении более 150 лет мы всегда сотрудничали в экономической, культурной и научной сфере.
Я рад, что наша первая встреча позволила активно запустить университетские обмены между Россией и Люксембургом. Два соглашения были подписаны сегодня: одно в сфере культуры, другое касается модернизации экономики.
Напомню, что Россия и Люксембург на протяжении многих десятилетий активно сотрудничают в сфере чёрной металлургии. В ходе моего последнего визита в Российскую Федерацию мы смогли вместе обсудить вопросы стартапов, потому что важно понять, как мы можем активнее сотрудничать в этом направлении.
Я уже об этом сказал – Великое Герцогство Люксембург и Россия в ходе своей истории неоднократно сотрудничали друг с другом. Россия в 1867 году выступила в качестве гаранта нейтралитета нашей страны. Во время Второй мировой войны огромные жертвы, которые принесла Россия, способствовали освобождению европейского континента и моей страны.
Тамбовская область (я хочу поблагодарить за присутствие губернатора этого региона) также остаётся частью нашей общей истории. И сегодня был представитель, когда возлагали цветы к памятнику погибшим. В Тамбове находится кладбище, где похоронены 167 люксембуржцев. Они были против своей воли завербованы нацистами и никогда больше не увидели свою родину. Я благодарю Тамбовскую область за заботливое отношение к этим захоронениям.
Также я хочу поблагодарить за то, что у нас есть копии досье жителей Люксембурга, которые находились в Тамбове. Это тоже важная часть нашей истории, нашей общей памяти, которая мне кажется чрезвычайно важной.
Мы не должны забывать, что здесь, в Люксембурге, и об этом многие знают, было около 3 тысяч русских. Они были против своей воли сюда привезены на принудительные работы. И здесь же похоронены многие из них. Мы обсуждали этот вопрос – нужно подумать о том, чтобы выделить место и поставить им памятник, чтобы память о них, о трёх тысячах русских, которые были насильно привезены в Люксембург, – оставалась с нами.
Также должен заметить, что международные отношения активно развиваются. Мне кажется, мы должны больше общаться, говорить друг с другом. Потому что только при условии, что мы говорим и слушаем друг друга, мы можем понять друг друга и решить проблемы, с которыми сталкиваемся.
Я остаюсь сторонником политического диалога с Российской Федерацией. Наши принципы понятны и чётки, наша приверженность к диалогу тоже очень чёткая. Мы находимся в уникальном месте, в крепости, и сила этой страны в том числе в том, что она находится на перекрёстке, в диалоге, постоянно поддерживает обмен и коммуникацию с другими. Эта крепость – часть нашей истории.
Хотел бы подчеркнуть два момента. Во-первых: разоружение. Это единственный способ поддержать мир и способствовать экономическому развитию. А второе – безопасность на европейском континенте невозможно обеспечить без России.
В ходе переговоров мы затронули целый ряд вопросов, в том числе вопрос Совета Европы – организации, созданной в 1949 году. Да, у нас есть разногласия, но я убеждён, что единая Европа, которую символизирует Совет Европы, связана и с Россией. Я хочу, чтобы в ближайшие недели или месяцы мы нашли выход из этой очень сложной ситуации. Мы должны найти выход из сложностей сегодняшнего дня. Я убеждён, что это получится, поскольку… Вы сами это сказали, уважаемый Премьер-министр, Вы юрист: права, которые существуют сегодня, вопрос защиты прав человека в Европе – это те вопросы, которые дороги для каждого из нас. Мы говорили о защите прав человека, о защите прав меньшинств. Мы об этом говорили на протяжении последних часов, в том числе, безусловно, мы говорили о взаимоотношениях Европейского союза и России.
Мне кажется, что принципы правового государства, верховенства права важны в наших отношениях с Россией. Важно, чтобы наши международные отношения строились на определённых правилах. Мы затронули целый ряд вопросов, из-за которых отношения осложнились, – это дело Скрипалей, Крым. Всё это привело к тому, что отношения холодные, даже замороженные. Мне кажется, очень важно найти выход из этой ситуации, поскольку сегодня мы все проигрываем из-за сложившейся ситуации. Никто не выигрывает. Если какой-то политик всё-таки скажет, что мы не теряем так много, – это неправда. Теряет как Европейский союз, так и Россия. Мы все проигрываем. Поэтому, мне кажется, очень важно, чтобы мы продолжали искать выходы. Вот и Минские соглашения… Наверное, Минские соглашения несовершенны. Но это единственная база, которая у нас есть для того, чтобы добиться каких-то сдвигов. Я надеюсь, что отношения стабилизируются и улучшатся в ближайшие месяцы и годы.
Я убеждён: и Россия считает, что международное право, многосторонность – это важные принципы. Мы говорили об этом. Они тоже отражают наше желание сотрудничать друг с другом. Россия как постоянный член Совета Безопасности ООН понимает, насколько важно работать вместе, насколько важно совместно искать решение, не настраивать друг против друга.
В заключение скажу, что я счастлив принять Премьер-министра Медведева в Великом Герцогстве Люксембург. Это жест со стороны России, который показывает, что Россия готова к диалогу, сотрудничеству, способствовать безопасности и стабильности в сегодняшнем мире, который так нуждается в безопасности и стабильности, – и в Европе. Мы должны добиться совместного сотрудничества на этом континенте, где мы совместно живём. Европа дорога для всех нас. Нужно найти какой-то способ взаимодействия, для того чтобы наше общество и наши страны развивались и чтобы был положен конец такой ситуации, когда проигрывают все.
Большое спасибо, господин Премьер-министр, за Ваш визит, Ваше дружеское отношение и за Ваше присутствие, которое способствует развитию диалога.
Пресс-конференция Дмитрия Медведева и Ксавье Беттеля
Д.Медведев: Уважаемые коллеги, представители средств массовой информации!
Я тоже, конечно, начну с благодарности своему коллеге – Премьер-министру Люксембурга господину Ксавье Беттелю – за приглашение посетить Великое Герцогство. Это первый визит Председателя Правительства Российской Федерации в Великое Герцогство и моя первая поездка в вашу страну.
У нас действительно были очень конструктивные и многоплановые переговоры и вчера, и сегодня. Это уже, кстати, наша четвёртая встреча. Первая была в 2015 году, и потом господин Премьер-министр несколько раз приезжал к нам. Мы подробно обсудили самые разные вопросы: и двустороннее сотрудничество, перспективы его дальнейшего развития, и, конечно, международную обстановку, общую обстановку в Европе, кто и как что понимает. Собственно, ради этого мы здесь с вами и собрались.
Я не буду подробно погружаться в историю нашей дружбы и партнёрства. Но хочу сказать только одну вещь: действительно, был и Лондонский договор, и участие Российской империи, и установление дипломатических отношений между Великим Герцогством и – сначала – Российской империей, а потом Советским Союзом. И мы всегда умели наладить конструктивный диалог. А в тех случаях, когда большие государства считали нецелесообразным почему-то заниматься проблемами Великого Герцогства, Россия занимала принципиально другую позицию. Некоторые страны и названия этой страны не знали. Важно, что сегодня у нас – сотрудничество по самым разным направлениям.
Несколько позиций назову.
Люксембург остаётся крупнейшим иностранным инвестором в нашей стране. Занимает пятое место среди всех государств, инвестирующих в российскую экономику. К середине 2018 года объём
прямых накопленных инвестиций
достиг практически 20 млрд долларов. Это предопределяет необходимость добрых
отношений, ведь мы понимаем, что такое инвестиции такого уровня.
Растёт взаимная торговля. Она не фантастического объёма, тем не менее потенциал её роста есть. И надеюсь, что наши переговоры придадут этим отношениям лучшую динамику.
Мы договорились искать новые возможности для наращивания взаимодействия. У нас работает межправкомиссия. Причём в сфере этого взаимодействия самые разные вопросы. Это, с одной стороны, традиционные сферы, а с другой – высокие технологии, что сейчас исключительно важно.
Напомню, в октябре прошлого года было подписано соглашение о сотрудничестве между торгово-промышленными палатами наших стран.
У нас давно и успешно работают люксембургские компании. С их участием запущены заводы, причём заводы серьёзные: это и металлургия, и автомобильная промышленность, и производство высокотехнологичного стекла, современных аккумуляторных батарей.
Люксембургский бизнес не только продолжает развивать существующие производства, но и проявляет интерес к новым проектам. И мы, конечно, как добропорядочные партнёры будем и дальше создавать для таких компаний в нашей стране максимально благоприятные условия.
Возможности есть и для расширения сотрудничества в инвестиционной сфере. Я сказал, насколько важно нам сейчас развивать сотрудничество в области высоких технологий. Кстати сказать, и в области космоса. Мы ряд проектов обсуждали. Думаю, сейчас это было бы вполне актуально.
Активно развиваются контакты Люксембурга с российскими регионами. Тамбовская область здесь упоминалась. Есть контакты с Московской областью.
Отдельно я благодарен моему коллеге господину Беттелю за такое внимательное – я бы даже сказал, трепетное – отношение к итогам Второй мировой войны. К сожалению, далеко не всегда от наших европейских партнёров можно услышать подобные слова. Это очень важно. Память о войне – это то, что нас связывает, и то, что в принципе для всех нас должно быть святым.
Ещё одна сфера сотрудничества – это гуманитарная сфера. У нас сегодня подписан протокол о продлении на очередной трёхлетний срок программы культурного сотрудничества. Он создаёт основу для будущих конкретных проектов. И хочу поблагодарить наших партнёров за поддержку гуманитарных связей. Такого рода связи действительно объединяют людей.
Кстати, Музей современного искусства, где мы сейчас находимся, создан в значительной степени, насколько я знаю, по инициативе господина Беттеля. И то, что мы здесь встречаемся, это хороший знак.
В общем, я ещё раз благодарю своего коллегу за тёплый приём, за интересный конструктивный разговор, именно такой многоплановый.
Я не стал специально погружаться в перипетии наших взаимоотношений с Европейским союзом, в обсуждение всякого рода санкций. Во-первых, скорее всего, вы меня спросите ещё о чём-то подобном. Единственное, что я хочу прокомментировать, – мой коллега сказал: все понимают, что все проигрывают. Проигрывает Европа. Но я хочу отметить, что есть страны, которые находятся не в Европе. И они не проигрывают. Они в чём-то выигрывают. Об этом тоже нужно помнить. О том, что это за страны, я думаю, мы поговорим чуть позже.
Вопрос: Дмитрий Анатольевич, сейчас прошли российско-люксембургские
переговоры, до этого были российско-болгарские. Я хотел бы задать вопрос по
обеим повесткам дня.
Что касается Болгарии, то там среди прочих обсуждался вопрос достройки атомной электростанции «Белене». В принципе у России есть заинтересованность участвовать в этом проекте?
И что касается Люксембурга. Только что на наших глазах была подписана декларация о сотрудничестве в области модернизации экономик. Похожие документы существуют и с другими европейскими странами – де-юре они есть, а де-факто они не работают, не исполняются. Как Вы считаете, какая судьба ждёт документ, подписанный сегодня?
Д.Медведев: Начнём с Болгарии. Мы действительно достаточно подробно обсуждали всё, что случилось, и всё, что не случилось, с нашими коллегами из Болгарии. В том числе и атомную станцию «Белене». Наверное, это пример того, как желательно не работать. Деньги потрачены, деньги заплачены – ничего не сделано. Деньги немаленькие. Но уж коль скоро у наших партнёров из Болгарии есть желание построить новую атомную станцию, вполне логично воспользоваться теми идеями, которые мы им предлагали. Мы ни от чего не отказываемся. Они собираются проводить тендер. Оборудование куплено. Надо, конечно, посмотреть, провести ревизию, чего там хватает, чего не хватает, но в целом, если будет соответствующая оферта в наш адрес, как и в адрес других участников этого тендера, мы готовы в нём участвовать.
Мы считаем, что у нас есть очень хорошие компетенции в сфере строительства атомных станций и есть возможности реализовать этот проект не хуже, чем мы его реализуем в целом ряде других европейских стран. Я напомню, что мы реализуем проекты в Турции, Венгрии, Финляндии. Почему бы не реализовать подобный проект в Болгарии? Тем более что уже начинали.
Про документ, который только что был подписан здесь, в Люксембурге, можно следующее сказать. Вообще таких документов много, Вы правы. И эти документы заключались в гораздо лучший период наших отношений со странами Евросоюза. С кем-то это работает, с кем-то работает не очень хорошо. Но с нашими партнёрами из Люксембурга это может сработать, потому что есть желание этим заниматься. И мы рассматривали отдельные направления того, каким образом можно расширять сотрудничество в сфере высоких технологий. Так что всё в наших руках.
Вопрос (как переведено): Уважаемый Премьер-министр, мы видим, как прекрасно строятся отношения наших стран. Люксембург может стать каким-то медиатором, посредником между западным блоком и Россией? Что, конечно, я понимаю, американцам в Люксембурге не очень понравится. Господин Беттель, готовы ли Вы взять на себя эту роль, несмотря на давление со стороны наших союзников по НАТО?
Д.Медведев: В этом мире всё зависит от конкретных людей. Господин Беттель, действительно, такую посредническую миссию, как мне представляется, взять на себя готов. Более того, он сказал мне об этом впервые в 2015 году. Я, говорит, понимаю, роль и место Люксембурга, я понимаю некоторые другие ограничители, я всё понимаю, отдаю себе отчёт в том, что мы являемся участниками Североатлантического альянса, мы, естественно, исполняем обязательства в рамках Европейского союза, но кто-то должен мосты наводить, и я готов. Мне кажется, это правильная и просто благородная миссия.
Эта миссия будет встречать разное отношение. Позицию отдельных стран Европейского союза я комментировать не буду – это, наверное, с моей стороны не очень корректно, а вот позицию наших американских коллег, если Вы имели в виду некий окрик из американского посольства, я прокомментирую.
Я не знаю, кто это сказал, не помню фамилию этого клерка, но в любом случае хочу отметить следующее: такому человеку нужно достать самый простой учебник по международному публичному праву и начать изучение его азов, если он находится на дипломатической должности, включая понятие государственного суверенитета.
А что такое государственный суверенитет? Это верховенство государственной власти внутри страны и независимость государственной власти вне её. Это классическое понимание государственного суверенитета. Может быть, тогда в голове у подобного человека всё встанет на место. Если, конечно, он сможет понять, что это такое. Я в этом сомневаюсь.
К.Беттель (как переведено): Я отношусь к поколению, которое никогда не знало войны. Я был выбран в ходе демократического голосования, и, если я могу здесь открыто выступать, это случилось только потому, что были солдаты – русские, британские, которые пришли сюда, даже не зная, где находится моя страна. Поэтому я уважительно отношусь к ним, у меня есть долг.
Сегодня я живу в свободной стране и могу свободно выражать своё мнение. Если посол США что-то говорит, это тоже свобода слова, свобода выражения. Но я за диалог и личные контакты. Важно, чтобы были хорошие человеческие контакты между коллегами. Мои отношения с Президентом Путиным очень хорошие. Мои отношения с Президентом Трампом тоже хорошие. И с моими европейскими коллегами у нас хорошие отношения.
Диалог, обмен мнениями, сам факт того, что мы слушаем друг друга, и прагматичный подход – это единственный выход из сложившейся ситуации, когда мы часто не говорим друг с другом, общаемся через завесу прессы, санкций и контрсанкций. Таким стал диалог между странами сегодня. Очень жалко, что он таким стал.
Поэтому спасибо, господин Премьер-министр, что Вы считаете меня способным взять на себя эту роль. Но важно, чтобы у меня были собеседники, которые готовы ко мне прислушиваться. Спасибо, что Вы готовы к этому диалогу. Потому что нужно об этом говорить. Нужно говорить всем, что есть желание начинать диалог. Это первый шаг.
Но для диалога нужен собеседник. Поэтому важно, я считаю, говорить всем участникам, что у нас есть возможность прояснить ситуацию в международных отношениях, что есть воля к организации диалога.
И я, естественно, буду брать на себя эту миссию в ходе встреч с европейскими коллегами. И буду говорить об этом американскому Президенту, когда буду с ним встречаться. Потому что я считаю, что диалог и обмен мнениями – это единственный способ найти выход. Я готов слушать всех. Это не значит, что я разделяю все точки зрения, но свобода слова – одна из основных демократических свобод в моей стране. Поэтому да, я слышал всё, что было сказано. Все письма читал. И наше правительство выступает за диалог, за обмен мнениями и за уважение собеседника.
Вопрос: Дмитрий Анатольевич, США выходят из ДРСМД. В ответ Владимир Путин подписал указ о приостановлении выполнения Россией этого договора – о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Как Вы считаете, какую опасность все эти события представляют сейчас и для Европы, и для всего мира в целом?
Д.Медведев: Всякий выход из договора, если не истёк срок его действия, уже представляет опасность. Если это договор коммерческий, то как минимум для двух сторон. Одна сторона сказала: исполнять не буду и платить ничего не буду... Но если это договор в сфере безопасности, то тогда это, безусловно, серьёзная история.
Давайте разберёмся в том, что произошло. Были некие упрёки со стороны Соединённых Штатов Америки по поводу нарушений договора о ракетах средней и меньшей дальности – типа русские что-то нарушают. Аналогичные упрёки по некоторым другим позициям были у нас. И я просто задаюсь вопросом: что лучше – предъявлять друг другу упрёки, спорить о чём-то, дискутировать, находить какие-то развязки или просто прекратить действие договора? Ровно это сделали американцы. Под надуманным предлогом – во всяком случае, с точки зрения российской стороны – они просто сказали, что приостанавливают, но на самом деле (всем же всё понятно) разорвали договор, который был одним из инструментов обеспечения международной безопасности и стратегической стабильности. Разве это хорошо? От этого мир стал лучше?
Очевидно, что случившееся непосредственно влияет на общее состояние дел в сфере безопасности. И это иначе никак не назовёшь. Я уже сегодня, встречаясь с депутатами парламента и тоже разговаривая на эту тему, сказал, что все мы должны помнить нехитрую, известную латинскую истину: pacta sunt servanda – «договоры должны исполняться». Тот, кто не исполняет договоры, заслуживает осуждения. Именно поэтому ситуация с договором разрушает один из элементов системы безопасности. И это сделали наши американские партнёры по договору.
Что будет дальше, никто из нас не знает. Президент Российской Федерации подписал соответствующий акт. Нам иногда говорят: надо снова всех собрать и обо всём договориться. Но всем же понятно: никого не собрать и ни о чём не договориться. Тем более что участников этого договора должно сейчас быть гораздо больше. И за стол они не сядут, потому что им и так хорошо. Мы взяли на себя обязательства (их, кстати, критиковали в определённый период) и соблюдали, а больше за стол никто не сядет. А оружие стало мощнее. И теперь последствия этого, как было сказано в тех релизах, которые наш Генеральный штаб публиковал, да и аналитики об этом говорили, касаются не только Европы. Теперь это касается, по сути, всего мира. Особенно если иметь в виду то, что было сказано Президентом нашей страны: что в таком случае под ударами будут находиться не просто центры размещения ракет, а места, где принимаются решения об использовании оружия. Понятно же всем, о чём идёт речь.
Считаю, что это событие печальное. Это не означает, что нужно прекратить общение. Но оно заслуживает максимального осуждения. Так вести себя нельзя. И то, что таким образом, в результате одностороннего отказа Соединённых Штатов Америки, был, по сути, дополнительно подорван режим международной безопасности, ни у кого сомнений вызывать не должно.
К.Беттель (как переведено): Я хочу добавить: меня беспокоит этот вопрос. Меня беспокоит сложившаяся ситуация, поскольку происходит эрозия правовых инструментов, которые контролируют вооружение. Меня это беспокоит. Мы не должны забывать, что в худшие моменты холодной войны и США, и Россия всегда были готовы заключать договоры о разоружении, для того чтобы стабилизировать ситуацию. Поэтому я надеюсь, что мы снова вернёмся к подобной ситуации, вернёмся к здравому смыслу, чтобы избежать новой гонки вооружений.
Вопрос (как переведено): Европейская комиссия в декабре 2018 года объявила о плане действий против дезинформации онлайн в преддверии выборов в мае. Facebook, Twitter, Google – их призвали мобилизоваться. И угроза со стороны России, как все акцентировали, является основной угрозой. Господин Медведев, что Вы можете сказать по поводу этих подозрений, в том числе тех, которые касаются возможного вмешательства России в американскую президентскую кампанию?
Д.Медведев: Только не очень понял, я что должен комментировать – предложения Европейской комиссии или подозрения в отношении России?
Вопрос (как переведено): Как Россия относится к тому, что Европейская комиссия подозревает её в возможном вмешательстве в европейские выборы, которые будут в мае.
Д.Медведев: Ещё выборов не было, а нас уже в чём-то подозревают? А как же различные презумпции, предположения правовые? Мало ли кто в чём кого подозревает. Пусть докажут что-нибудь. А так это предположения о будущем, которого ещё не было. Честно сказать, это какая-то чушь, параноидальная, я бы сказал, чушь: подозревать кого-то в том событии, которое ещё не случилось. Вот состоятся выборы – пусть предъявят какие-то доказательства. Тогда будем с этим разбираться. А так нас что, уже назначили ответственными?
Вопрос: У меня вопрос к российскому Премьер-министру.
Люксембург считается отцом-основателем Европы, а у нас в России есть своё интеграционное объединение, свой путь интеграции. Он связан с Белоруссией. И у меня такой вопрос: с учётом последних высказываний, в том числе белорусского Президента, как Вы оцениваете перспективы этого объединения, имея в виду, что есть возможность пойти по пути интеграции на основе договора от 1999 года и на основе договора о Евразийском экономическом союзе?
Д.Медведев: Спасибо. Это действительно вполне уместный вопрос именно здесь, поскольку мы находимся в центре Европы, в тех местах, где, по сути, находятся столицы Европы, потому что европейские столицы разбросаны по нескольким местам, в том числе и в Люксембурге.
Мы тоже своим путём интеграции идём. Мне кажется, это нормально и правильно. Интересно наблюдать за опытом Европейского союза.
Действительно, я посмотрел, было несколько высказываний на эту тему недавно, поскольку президенты встречались и обсуждали возможные пути интеграции: вот так или иначе, глубже или пока менее глубоко?
Мне кажется, что над этим надо работать, а не просто говорить о том, что Россия явно ничего не хочет, это всё для прикрытия. Если бы так рассуждали отцы-основатели Европейского союза, то никакого Европейского союза бы не было. Вообще, любой союз основан на доверии, а не на комментариях о том, в чём кого-то подозревают (что там прибежали и на ухо сказали). Не очень хороший путь.
Что же касается будущего, то, выступая на эту тему ещё несколько месяцев назад, я сказал, что у нас существует два пути. Первый путь – реализовывать договор 1999 года, которому будет в этом году уже 20 лет. Этот путь – продвинутый для России и Республики Беларусь. Но только нужно создать те институты, которые не созданы. И тогда можно сказать, что этот союз состоялся.
Это может случиться, только если будет согласие двух сторон. Насильно туда никого затянуть невозможно. И бессмысленно говорить о том, где будет эмиссионный центр, как будет называться валюта, пока не будет проведена скучная работа по согласованию основных документов, на базе которых этот союз должен работать.
Таким образом, мы можем остаться в рамках договора 1999 года и сказать, что это и есть тот союз, который мы хотели создать. Не очень объёмный, но дающий нам некоторые преимущества. Это один путь. А второй путь – идти, действительно, по тому договору, который был подписан, и реализовывать позиции, которые вытекают напрямую из договора.
Что же касается Евразийского союза, то здесь всё понятно: договор подписан, он должен быть реализован. Он уже создал для нас единое экономическое пространство, которое приносит государствам доходы и открывает возможности. И дальше нужно идти по пути этого договора. Но это всё-таки разные направления интеграционного объединения.
Вопрос (как переведено): Господин Медведев, крупный американский инвестор Майкл Калви недавно был арестован. Суд отказался отпустить его под подписку о невыезде. Как Вы считаете, не должен ли гражданский, а не уголовный суд рассматривать его дело? Может ли этот арест сказаться на инвестиционном климате в России, а также на отношениях с США и Европейским союзом?
Д.Медведев: Вы меня заставляете комментировать то, что я не уполномочен делать, поскольку всё-таки есть разделение властей. Когда речь идёт об аресте, это, конечно, компетенция уголовного суда. Не так давно крупного менеджера китайской компании тоже взяли и неожиданно арестовали. Все были в шоке. Потом приняли иные решения.
О чём это говорит? Только о том, что суд в любой стране имеет право принимать решения на базе материалов, которые подготовлены следствием. Видимо, в нынешней ситуации у них были такие материалы.
Что дальше будет, я просто не знаю. Суд должен будет, естественно, собираться, заслушивать доводы обвинения. Если он будет признавать их достаточными, он будет сохранять арест. Если не будет признавать их достаточными, он может избрать иную меру пресечения. Но это всецело компетенция суда, поэтому я бы больше ничего не хотел комментировать здесь.
К.Беттель (как переведено): Я не хочу, чтобы мы пришли к такой ситуации, когда юридические вопросы считали бы вопросами, находящимися в ведении правительств. Важно понимать разграничение.
Вы спрашивали у меня, какие у Люксембурга были отношения с США. Мы обо всём разговаривали с моим коллегой. Не было какой-то темы, которую бы мы не затронули. Конечно, вопросы соблюдения международного права мы обсуждали. Вопросы меньшинств мы тоже обсуждали с Премьер-министром. Мы обо всём смогли поговорить. Я считаю важным, что мы можем говорить друг с другом, что мы говорим друг с другом, видя собеседника и слушая его. Визит Премьер-министра Медведева – это знак желания и воли обсуждать какие-то вопросы вместе. Мы тоже отстаиваем этот принцип в последние годы и будем отстаивать в будущем. Важно строить мосты друг к другу. Это часть нашей общей ДНК, нашей истории.
