Из стенограммы:
Интервью Юрия Трутнева телеканалу «Россия 24»
Ю.Богданов: Юрий Петрович, здравствуйте! Давайте начнём с общих итогов. Насколько 2017 год был успешным для развития Дальнего Востока?
Ю.Трутнев: Мы на Дальнем Востоке работаем в рамках выполнения поручения Президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина об ускоренном развитии этого региона. Ускоренное развитие Дальнего Востока объявлено Президентом национальным приоритетом.
Что мы сделали? Прежде всего изменили привлекательность инвестиционного пространства. Вышло 22 федеральных закона об улучшении инвестиционного климата на Дальнем Востоке, 122 акта Правительства. И инвестиционная ситуация реально изменилась. У нас сегодня 26% всех прямых иностранных инвестиций, приходящих на территорию Российской Федерации, приходится на Дальний Восток, хотя там всего 4% населения. Мы создаём новые территории опережающего развития, развиваем режим свободного порта Владивосток, предоставляем людям бесплатные гектары, предоставляем электронную визу, то есть мы делаем всё для того, чтобы открыть Дальний Восток для строительства новых предприятий, дорог, мостов и так далее.
Что в этом году произошло в конкретной плоскости? Прежде всего уже построены 89 предприятий. Это не так много для Дальнего Востока, но и не так мало – 89. В будущем году их будет минимум в два раза больше построено.
Ю.Богданов: А в каких отраслях?
Ю.Трутнев: Практически во всех. У нас сейчас очень активно строятся предприятия в сфере перерабатывающей промышленности и сельского хозяйства, животноводческие комплексы. Строятся промышленные предприятия, предприятия по переработке минерального сырья. Совершенно разные отрасли.
Ю.Богданов: Вы сказали, что достаточно большой объём инвестиций идёт. Откуда в основном приходят деньги?
Ю.Трутнев: В основном из России, и это совершенно очевидно, потому что всегда инвестор доверяет прежде всего своей стране.
Иностранных инвестиций у нас тоже немало. Лидирует с безусловным отрывом Китай. Я буквально несколько дней назад проводил во Владивостоке встречи с японскими и китайскими инвесторами – за день у меня побывало 37 крупнейших компаний. Я Вас уверяю, что ещё года два-три назад собрать во Владивостоке 37 крупнейших компаний было само по себе затруднительно, а сейчас мы не просто встречались, а каждый разговор был о конкретном инвестиционном проекте.
Всего сейчас заявлено к реализации уже 1100 проектов по территории Дальнего Востока. Общий объём инвестиций по ним (пока заявленный) – 3,7 трлн рублей. Цифра астрономическая, но 130 млрд уже в этом году вложено. Поэтому шаг за шагом мы будем добиваться, чтобы каждый проект был успешен.
Ю.Богданов: Опять же спрошу: в какие сферы и отрасли в основном вкладывают деньги?
Ю.Трутнев: Я уже перечислил часть из них. Добавить можно логистику, портовое хозяйство, рыбное хозяйство, лесное хозяйство – пошли, слава богу, инвестиции. Практически во все сферы.
Ю.Богданов: Как Вы оцениваете работу ТОР? Насколько успешно они работали в уходящем году? Может быть, что-то нужно изменить? Насколько бизнес активно идёт туда?
Ю.Трутнев: Те 1100 проектов, о которых я говорил, – это же и есть прежде всего территории опережающего развития, свободный порт Владивосток. Люди, конечно, идут под преференции, под преимущества. Мы как-то этому придавали меньшее значение и считали, что это не очень нужно. Это совсем не так. Я говорил о встречах с инвесторами, одна из последних встреч была с индийской компанией Tata Power, немаленькая такая компания. Они выходят у нас на Камчатке на Крутогоровское месторождение. Они меня полчаса мучили, говорили: «Вы нам режим территории опережающего развития предоставите ещё до конкурса на месторождение? А “дедушкина оговорка” когда будет принята?» Я говорю: «Уважаемые, я вам гарантирую, что режим территории опережающего развития вам будет предоставлен. Может быть, мы успеем до аукциона, может быть, это будет через одну или две недели позже, но это будет сделано. Что касается “дедушкиной оговорки”: это поручение Президента России, оно будет выполнено, будет принят новый закон». Потом уже говорю, улыбаясь: «Вы вообще все риски хотите снять? Не бывает же такого в бизнесе».
Инвестор сегодня достаточно притязателен к условиям инвестирования. Он не хочет иметь рисков, он хочет иметь преференции по налогам, он хочет, чтобы ему построили инфраструктуру, дали землю, помогли разобраться с контролирующими организациями. Территории опережающего развития – всё это вместе. Это не просто льготы по налогам – и до свидания, это индивидуальная работа с каждым проектом, направленная на то, чтобы он стал успешным.
Ю.Богданов: Хорошо, может быть, тогда весь Дальний Восток сделать территорией опережающего развития?
Ю.Трутнев: Вы знаете, оно ведь практически как-то так и получается. Здесь водораздел немножко в другом месте: мы не можем предоставить статус территории опережающего развития уже состоявшимся проектам по одной причине, даже по двум. Первая причина – возникнут выпадающие доходы в бюджетах субъектов Российской Федерации. То есть просто бюджеты не сойдутся, потому что эти налоги уже учтены в бюджетах. А вторая причина – тут уж я честно скажу: нас ведь интересует будущее, нас развитие интересует. Поэтому мы будем давать под всё, что строится вновь. Под то, что уже построено, – низкий поклон, большое спасибо, но льгот, конечно, не будет.
Ю.Богданов: Как Вы оцениваете работу
институтов развития Дальнего Востока, в том числе Фонда развития?
Ю.Трутнев: Они необходимы абсолютно, каждый институт выполняет свою роль. Мы, когда их создавали… В Правительстве было очень много дискуссий, говорили: «Зачем столько – четыре института развития? Зачем вам Агентство по привлечению инвестиций? Зачем вам агентство по развитию человеческого капитала? Зачем корпорация? Давайте всё это объединим, сделаем один…»
Ю.Богданов: Нет ли тут дублирования функций?
Ю.Трутнев: Первое. Я честно признаюсь, мы в этой практике ничего не придумали. Мы взяли кальку с лучших мировых образцов. Это так работает: корпорация строит инфраструктуру. Потому что на Дальнем Востоке самый большой конкурентный недостаток – это то, что инфраструктуры нет. Нет дорог, линий электропередачи, воды нет (там, где надо), тепла. Поэтому всё это надо построить. Это делает корпорация.
Далее. Агентство по привлечению инвестиций работает со всеми инвесторами – с российскими, иностранными, – проводит встречи, отвечает на вопросы. Они реально привлекают инвесторов (мы контролируем их работу), и на нас выходят новые страны, новые компании. Это хорошая история.
Агентство по развитию человеческого капитала немного, может быть, ещё пока находится в стадии становления, но мы уже упёрлись в то, что для многих проектов нам необходимо создавать условия для жизни людей. Например, в Амурской области, в городе Свободном, будут реализовываться два проекта (один – с «Сибуром», газохимические комплексы, второй – с «Газпромом», газоперерабатывающие). Общее количество рабочих мест – около 5 тыс. А там негде жить этим людям. Нет садиков, нет больниц, нет школ. Это всё надо построить. Надо практически город Свободный, рядом с которым это всё будет строиться, увеличить раза в два и сделать совершенно другим по социальной инфраструктуре, просто иначе мы туда людей не сможем пригласить. Это не единственный пример, таких довольно много.
«Русагро» реализует животноводческие комплексы в Приморском крае. Ко мне руководитель компании пришёл и сказал: «Юрий Петрович, хочу доложить, у меня проект стал на 10 млрд дороже». Я говорю: «Поздравляю! А в чём дело?» Он говорит: «Мне жильё приходится строить, я не могу набрать людей на месте».
Должны мы этим заниматься? Обязаны!
Что касается упомянутого Вами фонда, он помогает реализовывать наиболее сложные проекты – те проекты, на которые мы, к сожалению, пока не можем пригласить частного инвестора, – с минимальными показателями окупаемости.
Это проекты, например, связанные с инфраструктурой. У нас строятся железнодорожные переходы в Еврейской автономной области (Нижнеленинское – Тунцзян), в Амурской области (Благовещенск – Хэйхэ). Там нужны дешёвые длинные деньги, потому что мосты быстро не окупаются, и пригласить инвестора сейчас нам невозможно совершенно. А фонд мы просим, говорим: уважаемые коллеги, ваша задача не просто размещать деньги, ваша задача – помогать нам реализовывать важные для государства проекты. Поэтому он входит в такие проекты.
Ю.Богданов: А решён ли вопрос окончательно
о его докапитализации? Если да, на какую сумму?
Ю.Трутнев: Есть поручение Председателя Правительства, перечислены источники. В поручении сказано, что неснижаемый остаток средств фонда должен быть не менее 15 млрд. Сейчас мы будем это всё реализовывать. Конечно, деньги немедленно никогда не возникают, но мы эту задачу всё равно решим.
Ю.Богданов: Ещё одна важная и злободневная уже на протяжении достаточно долгого времени тема – предоставление дальневосточного гектара. Как продвигается эта работа, какие возникают сложности? Ведь сложности тоже есть, насколько я знаю.
Ю.Трутнев: Мы создаём совсем новую систему, которой (я уж извиняюсь за некоторую нескромность) равной нет не только в России – в мире нет равной. Нет в мире онлайнового предоставления земельных участков, а мы практически движемся в эту сторону.
Сегодня в рамках этой программы уже 40 тысяч человек получили дальневосточный гектар. Заявок – более 107 тыс. Мы расширяем территории, в которых гектар можно предоставлять, работаем по совершенствованию кадастровой карты. У нас по России вообще планы привести кадастр в порядок – это 2030 год, а по четырём территориям Дальнего Востока, наиболее пользующимся популярностью, – уже 2018-й.
Ю.Богданов: То есть опережающие темпы?
Ю.Трутнев: Ну, есть разница между одним годом и тринадцатью?..
Поэтому, во-первых, мы приведём в порядок кадастр. Мы разберёмся с системами координат, они не везде совпадают. Эта работа тоже уже почти выполнена.
И очень большой блок вопросов связан с тем, что у нас не зарегистрированы права граждан. До конца 2017 года эта работа должна быть полностью завершена. Соответственно, мы будем предоставлять гектар быстрее, беспрепятственнее, без каких-то спотыканий.
Хотя уже сейчас мы всё-таки накопили довольно большой опыт, и самые, скажем, большие риски давно хеджированы. Если получается так, что человек, например, попадает на чужие незарегистрированные права (то есть он участок нарисовал, подал на регистрацию, проверили, оказалось, там уже есть права чьи-то), уполномоченный орган не имеет права отказать человеку, он обязан вместе с заявителем подобрать другие границы земельного участка, скажем, сдвинуться на несколько метров, чуть поднять, чуть отвести в сторону. Мы такие поправки в закон внедрили, считаем их важными.
Вообще, мы будем думать над
тем, как дальневосточный гектар развивать дальше. Там сейчас есть хорошая
тенденция: около 70 коллективных заявок, когда люди выбирают одну и ту же территорию,
по тем или иным причинам она нравится с точки зрения инфраструктуры, природных
достопримечательностей, близости к тем или иным населённым пунктам. Мы будем
создавать новые посёлки, сёла, чего уже давно, честно говоря, в России не
происходило. Для них будем строить инфраструктуру, источники на это есть.
Поэтому работа идёт нормально, но обязательно придумаем что-нибудь такое, чтобы
дальневосточный гектар пользовался ещё большей популярностью. Например, будем
думать над тем, как его сделать инвестиционным.
Ю.Богданов: Есть какие-то конкретные цифры, сколько заявок подано, сколько земельных участков предоставлено на данный момент?
Ю.Трутнев: Подано 107 тыс. заявок. 40 тыс. – это уже полученные документы. Около 10 тыс. решений принято, но люди ещё не получили документы, не приехали. То есть где-то уже около половины заявок удовлетворено. Понимаете, можно по-разному отнестись к этой цифре. С одной стороны, конечно, хотелось бы больше. Всё-таки у нас в стране живут более 140 миллионов граждан, и интерес к дальневосточному гектару, по опросам, проявлял чуть ли не каждый четвёртый. В то же время для человека это довольно сложное решение, потому что его же, гектар, надо не просто получить, его надо ещё и освоить.
Ю.Богданов: На это нет денег, наверное.
Ю.Трутнев: На это не всегда нужны деньги. Вот я встречаюсь с теми людьми, которые получили уже гектар. Хорошие были встречи. Мы проводили Дни Дальнего Востока в Москве, может быть, Вы знаете, недалеко, на Тверской, была ярмарка, я туда заезжал. Стоит мужчина, продаёт мёд. Обращается: «Юрий Петрович, подойдите, пожалуйста». Я подхожу. Он говорит: «Этот мёд я вырастил на пасеке, которую построил на дальневосточном гектаре». Люди придумывают самые разные, самые интересные, экзотические способы использования одного гектара – туристические базы, дайвинг-центры. Строят дома. Например, по заявкам домов (это где-то 40%) у нас на территории Дальнего Востока в ближайшие два-три года появится около 20 тыс. новых домов. Разве это плохо?
Ю.Богданов: Что касается инфраструктуры. Вы затронули косвенно этот вопрос, тем не менее я хочу ещё раз спросить: всё-таки чьи обязательства – строить, в том числе и в рамках этого проекта, мосты, железную дорогу, автотрассы? Опять же водопровод, коммуникации – люди, тем более если строят дома, остро нуждаются в этом, – газоснабжение и так далее.
Ю.Трутнев: Давайте всё это разделим на разные корзины.
Если говорить о механизме предоставления одного гектара, то, совершенно очевидно, мы будем строить инфраструктуру только к местам, где существует значительное количество коллективных заявок. Мы считаем, что от 100, хотя посмотрим, может быть, чуть-чуть сможем опустить эту рамку. Потому что построить к каждому дому отдельно дорогу, линию электропередачи не сможет ни одно государство. Тем более что люди часто выбирают один гектар в достаточно удалённой местности, и выбирают его для совершенно разных целей, как я уже сказал: туристический приют, рыбная ловля, охота – всё что угодно.
Что касается инфраструктуры, во-первых, люди стараются сами выбирать участок там, где есть близко дороги, где есть близко энергетика. Во-вторых, я уже сказал, коллективные заявки.
Если говорить о развитии инфраструктуры вообще, то мы строим инфраструктуру под инвестиционные проекты. На все площадки ТОР мы проводим энергетику, проводим дороги. И это во многом определяет инвестиционную привлекательность Дальнего Востока, потому что вообще-то этого больше нигде у нас не делается.
Наконец, третье – это уже стратегическая инфраструктура. Не к конкретному предприятию, а инфраструктура, изменяющая логистику региона, а иногда и мира. Например, транспортные коридоры «Приморье-1», «Приморье-2» мы строим потихонечку своими силами, но сейчас этот проект выходит уже на другой уровень, потому что есть подписанное соглашение с Китаем. Мы будем дальше его детализировать, разбираться с экономикой, с цифрами, будем строить эти коридоры вместе, потому что логистические коридоры «Приморье-1», «Приморье-2» нам дают загрузку наших портов в Приморье, а китайским грузоотправителям – близкую дорогу к морю. Причём они экономят время почти в два раза.
Но мало построить коридоры, мы там таможню по-другому заставили работать: другой регламент, другое количество проверяющих органов, которое просто уменьшено, круглосуточный режим работы. То есть мы стараемся спрямить эти возможности.
Ю.Богданов: Ещё один важный вопрос, который в том числе был затронут на пресс-конференции Владимира Путина, – это развитие рыбной отрасли. Причём здесь интересна не только добыча, но и переработка, логистика, транспортировка. Как развивается эта отрасль?
Ю.Трутнев: Вы знаете, что Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин принял решение о внедрении механизма инвестиционных квот, когда определённое количество квот на вылов рыбы становится связанным со строительством новых судов и рыбоперерабатывающих заводов. Могу сказать о предварительных, уже имеющихся итогах заявительной кампании: у нас на Дальнем Востоке заявлено строительство 10 новых судов и 18 рыбоперерабатывающих заводов. Хорошее начало.
Ю.Богданов: Что с развитием туризма? Ещё одна актуальная тема для региона.
Ю.Трутнев: Вы знаете, наверное, это будет происходить даже чуть-чуть дольше, чем развитие промышленности и сельского хозяйства. Для туризма надо создать инфраструктуру, надо, чтобы людям было куда приезжать, что смотреть, надо, чтобы были разработаны маршруты, транспортная схема отлажена. Возможности у нас на Дальнем Востоке великолепные. Что такое Камчатка с точки зрения гейзеров, вулканов, фрирайда? Те, кто знают, со мной полностью согласятся. Но мы пока сделали только первые шаги в развитии туризма. Мы внедрили механизм электронной визы, у нас сегодня на территорию свободного порта Владивосток люди могут въехать, запросив визу в компьютере, быстро, без хлопот, без консульских сборов. Мы начали реконструкцию ряда портов, в том числе в упомянутом уже Петропавловске-Камчатском, аэропортов. Но здесь я бы пока воздержался от каких-то амбициозных заявлений, и я уверен в том, что для того, чтобы раскрыть Дальний Восток для туризма, надо сделать ещё много. Как-то, может быть, это странно звучит, но у нас быстрее получается даже в таких довольно сложных, казалось бы, областях, как уже упомянутая рыба, лес, – даже там быстрее.
Ю.Богданов: Я знаю, Вы много внимания уделяете сейчас в том числе ювелирной отрасли и алмазообработке. Что удалось сделать в этом направлении и почему Вы считаете его важным?
Ю.Трутнев: Я уделяю ему, наверное, не больше внимания, чем любому другому направлению, но исхожу из простых совершенно суждений: мне кажется, что всё, что мы в Российской Федерации добываем, всё, что мы можем производить, должно приносить народу, гражданам, живущим в России, как можно больше пользы. Компания «АЛРОСА» является крупнейшим производителем алмазов в мире, она просто номер один по добыче. Конечно, хотелось бы, чтобы больше алмазов гранилось в стране, чтобы реализация камней была не в Антверпене, а у нас в России, чтобы из них потом производили какие-то конечные изделия. Мы только начали эту дорогу. Первая компания, которая пришла сегодня во Владивосток, – это компания «Кей-Джи-Кей» (Индия). Это хорошо. Они уже вложили около 3 млрд рублей инвестиций, построили современное ограночное производство. Но этого совершенно не достаточно. Мы заинтересованы не в том, чтобы пришла одна компания, мы заинтересованы в том, чтобы пришло несколько компаний, чтобы была конкуренция и чтобы большее количество алмазов гранилось здесь. Кстати, хочу сказать, что в некоторых странах просто принято решение, что, например, 50% алмазов надо гранить внутри страны. Мы, наверное, по такому жёсткому пути всё-таки не пойдём, но будем добиваться, чтобы огранка здесь давала рабочие места, налоги и помогала экономику развивать.
Ю.Богданов: Юрий Петрович, какие важнейшие задачи на 2018-й? И нужны ли сейчас какие-то законодательные изменения, чтобы Дальний Восток развивался активнее?
Ю.Трутнев: Всегда нужны. Я сказал в самом начале, что 22 федеральных закона – это в общем беспрецедентно у нас. Нет территории, по которой был бы создан такой пакет преференций. Инвесторы, когда приходят, говорят, что это другая история, совершенно по-другому считается рентабельность любого инвестиционного проекта. Но инвестиционное пространство в мире конкурентно, финансовые потоки достаточно мобильны. Люди вкладывают деньги не туда, куда мы хотим, а туда, где выгоднее. Поэтому, если мы только остановимся на этом пути, те первые успехи, которых мы смогли добиться, просто очень быстро завершатся. Сегодня 26% инвестиций, завтра станет 18%, а потом ещё меньше. Очень быстро всё схлопнется. Поэтому мы постоянно занимаемся анализом, разбираемся, какие новые формы поддержки инвестиций изобретают в других странах.
Нас окружают очень сильные игроки. Вокруг Дальнего Востока России находятся самые быстрорастущие экономики мира: Япония, Китай, Корея, Сингапур, Малайзия. Там всё быстро происходит. Поэтому мы стараемся быть конкурентными игроками. По темпам роста у нас сейчас индекс строительства – 117% по году, индекс прироста инвестиций – 110%. Мы в общем вполне находимся в тренде. Это первое.
Второе. Мы начали с экономики. И, я считаю, начали правильно, потому что прежде всего надо научиться зарабатывать деньги, а потом уже придумывать, как их тратить. Но сейчас подошёл и второй этап, я о нём уже два слова сказал. Нам надо создать условия для жизни людей, чтобы на строящихся предприятиях было кому работать, чтобы люди, которые туда приехали, были обеспечены всем необходимым: хорошим медицинским обслуживанием, хорошей инфраструктурой, театрами, стадионами и так далее. Всё это надо строить, поэтому сейчас у нас второй этап. Честно скажу, мы тоже уже знаем решение, доложили его Президенту Российской Федерации, он нас поддержал. Поэтому следующий этап развития Дальнего Востока будет связан со значительным увеличением объёма работы в социальной сфере. Мы будем строить больницы, жильё, дороги, школы…
Ю.Богданов: Денег на это хватает?
Ю.Трутнев: Мы уже знаем, где их взять.
Ю.Богданов: Поделитесь секретом?
Ю.Трутнев: Несколько решений. Во-первых, некоторые деньги на это уже выделены в государственной программе «Развитие Дальнего Востока». Они не очень большие, но, в общем, для старта нам хватит. Мы же не так давно начали. Мы стартовали с экономикой три года назад. Я думаю, что через три года мы точно так же сможем доложить, что в социальной сфере у нас тоже есть изменения. И есть второй очень мощный инструмент: у нас сегодня по целому ряду государственных программ идёт недофинансирование Дальнего Востока. Я докладывал об этом Владимиру Владимировичу и просил его принять решение, связанное с тем, чтобы инвестиции, государственные инвестиции по всем ключевым программам, связанным со здравоохранением, спортом, туризмом, образованием, были не меньше, чем доля жителей Дальнего Востока в общем объёме населения Российской Федерации, умноженная на повышающий коэффициент 1,3, потому что Дальний Восток надо подтягивать. Это должно привести к поступлению именно в эту сферу, социальную сферу развития Дальнего Востока, более 80 млрд рублей ежегодно.
Мы сейчас занимаемся технологизацией этого решения Президента. Как только оно будет воплощено в жизнь, это приведёт к началу нового этапа развития именно условий для жизни на Дальнем Востоке.
Ю.Богданов: Юрий Петрович, благодарю Вас за это интервью.
Ю.Трутнев: Спасибо.
