Обсуждались вопросы формирования бюджета Фонда социального страхования на 2018-2020 годы, внедрения электронных листков нетрудоспособности, а также реализации различных проектов фонда.
Из стенограммы:
Встреча с председателем Фонда социального страхования Российской Федерации Андреем Кигимом
Д.Медведев: Андрей Степанович, мы начали рассмотрение государственного бюджета на заседании Правительства. Сейчас будут проходить все положенные для этого процедуры. Параллельно началось рассмотрение бюджетов государственных внебюджетных фондов, включая Фонд социального страхования. Скажите, какие основные подходы заложены в проект бюджета, чем предлагаете заниматься, какие основные акценты необходимо будет расставить в бюджете Фонда социального страхования на 2018 год и на период ближайших лет, то есть 2019 и 2020 годов.
А.Кигим: Дмитрий Анатольевич, бюджет сформирован на сегодняшний день без дефицита. У нас существует два вида платежей, связанных с платежами работодателей, – это платежи по больничным листам и выплаты по беременности и родам. Это самый большой объём – около 500 млрд. Здесь мы приняли решение вместе с Министерством финансов (это будет Вам докладываться неоднократно): в ближайшие три года, чтобы выполнить все социальные обязательства, этот бюджет будет финансироваться за счёт остатков, которые фонд накопил за три года. Это порядка 100 млрд рублей, которые у нас накопились за счёт второго вида страхования – несчастных случаев на производстве.
Тариф у нас не меняется, он остаётся по-прежнему 2,9%. С этой точки зрения мы хотели бы при обсуждении этих вопросов, при дальнейших налоговых реформах сохранить страховые принципы. Это существенный момент.
Что касается страхования травм на производстве, здесь у нас одна из новаций ближайших трёх лет – это специализированные программы трудоустройства инвалидов, получивших травму именно на производстве. До этого мы оказывали только помощь в процедурах реабилитации и лечения, оплачивали лечение по тяжёлым травмам. Напомню, что три года назад Вы поддержали инициативу увеличить эти выплаты с 80 тыс. рублей до 1 млн. На сегодняшний день мы видим, что нередко инвалиды, имеющие определённую квалификацию, хотели бы и дальше трудиться на рабочих местах. Поэтому мы будем давать предложения в рамках бюджета предусмотреть расходы на создание этих рабочих мест и переквалификацию. У нас есть деньги, есть согласие работодателей, эта новация будет полезна для людей.
Что касается традиционно агентских функций, в части, касающейся ОМС, где мы отвечаем за постановку на учёт по беременности на ранних сроках и родам, у нас нет дефицита – 18 млрд нам предоставляется ежегодно. По техническим средствам реабилитации мы видим, насколько сделан серьёзный прорыв за последние три года. Деньги выделяются, но требования Счётной палаты, общественных организаций к контролю, качеству, адресности должны будут реализовываться. Мы, конечно, рассматриваем вопрос, что выгоднее – централизованные торги или нет, но то, что необходимо добиться снижения неэффективных затрат, это очевидно.
Д.Медведев: По техническим средствам реабилитации мы действительно за последние годы сделали существенный шаг вперёд, прежде всего потому, что нарастили финансирование. Я неоднократно встречался с представителями организаций инвалидов, они отмечают, что средств стало гораздо больше, соответственно, самих технических средств стало больше. Но надо и здесь наводить порядок, заказы правильно размещать. С другой стороны, я понимаю, желательно сохранить финансирование, которое в последние годы было обеспечено, потому что всё равно очередь сохраняется.
Вы упомянули больничные листы. Не так давно на встрече с коллегами по Правительству мы обсуждали одну существенную новеллу, она связана с переходом на так называемые электронные листки нетрудоспособности. Расскажите, как готовитесь к этой новой задаче.
А.Кигим: Дмитрий Анатольевич, закон принят. С 1 июля мы в каждом регионе по согласованию с Минздравом (готовность их работы – это было самое важное) выбрали по одной клинике, где будет гарантированно и качественно продолжаться этот проект.
Второе. Готовы работодатели – Сбербанк, «Российские железные дороги», «Северсталь», то есть даже такие многофилиальные сетевые компании. Мы с ними согласовываем программный продукт, это самая сложная вещь. У этого продукта есть сегодня четыре расширения, и мы их планируем реализовать в ближайшее время. Во-первых, мы хотим с помощью телефонных компаний сделать социальный навигатор. Сегодня мы сделали электронный документооборот, есть разные базы данных. В больничном листе написано, что можно обратиться в бюро медико-социальной экспертизы. А вот как человеку сделать удобный график – наверное, лучше телефонных компаний никто не поможет ему создать такой домашний офис, «Мой офис», организатор, который позволил бы спланировать своё время.
Второе – беременные женщины и дети. 18 млрд рублей – это родовые сертификаты, которые сегодня в бумажном виде. Задача, чтобы люди не ходили с этажа на этаж, а получили электронный сервис.
Третья категория – это, как ни странно, санаторно-курортное лечение, все поездки. Потому что у нас был разрыв: бумажный носитель – для «РЖД» и электронный – у себя. Рассчитываем, что с 1 января эта процедура будет согласована.
И, как ни странно, психология сотрудников, это тоже был серьёзный момент. Мы их убедили, что нужно переходить в работе на гаджеты.
Мы говорим: почему вы не хотите приходить к слабослышащим, которые используют язык жестов, и беседовать с этими людьми с помощью мобильного сурдопереводчика? Главная ломка психологическая – люди в нашем фонде должны выйти из офиса, сами стать мобильным офисом, мобильным МФЦ, если можно так сказать. И на их айпадах должны быть все сервисы, которые инвалид мог бы получить, в том числе на месте.
Д.Медведев: Да, это те возможности, которые современные средства электронного общения создают. Надо посмотреть, как это лучше применять. Что же касается электронного листка нетрудоспособности, да и вообще новых электронных форм, то (это заложено, собственно, и в законодательстве) мы параллельно будем переходить на современные средства фиксации нетрудоспособности и других лечебных ситуаций. Но, с другой стороны, сохранять традиционные средства для тех, кто по каким-то причинам пока опасается или не готов морально к тому, чтобы все эти процедуры фиксировались только в электронном виде, – кому нужен бумажный носитель. И та и другая возможность по законодательству будет сохраняться, в том числе в тех пилотных регионах, о которых Вы сказали, где уже это идёт, в тех клиниках, в тех больницах, в тех поликлиниках, где это будет использоваться сегодня.
<…>
