В пресс-центре Дома Правительства состоялся брифинг заместителя Председателя Правительства России Аркадия Дворковича.
Вопрос: Первый вопрос по работе Правительства, точнее, к вам конкретно. Вы в интервью «Российской газете» сказали, что его не трясёт, но всё-таки три министра, три члена Правительства ушли за этот год, двое из них по собственному желанию. Хотел спросить у вас: были ли когда-либо заявления с вашей стороны или желание написать заявление об уходе? Если да, то по каким случаям? И как вы относитесь к коллегам, у которых, может быть, есть такие сомнения?
А.Дворкович: С моей стороны не было ни желания, ни заявлений. Такого желания нет. Я знал, что должен работать шесть лет, если буду хорошо работать, если меня не уволят не по собственному желанию, и такая готовность сохраняется в полном объёме. Каждый делает свой личный выбор. Это нормально. Я считаю, что мои коллеги работали эффективно, но Олег Маркович (О.Говорун) не успел практически поработать, поэтому сложно оценивать что-либо, а про Владислава Юрьевича (В.Сурков) я сказал достаточно развёрнуто. Тем не менее повторяю: у каждого в жизни свой выбор и те или иные причины могут привести к такому типу решений, это нормально.
Вопрос: По текущим новостям можно вопрос? 22-го открывается, начинает работать саммит ЕС, и, в частности, вопрос энергетики у них тоже будет обсуждаться. Еврокомиссар заявил, что от предстоящего саммита они ожидают чёткого политического сигнала, направленного на европеизацию энергетической политики, в том числе речь идёт о возможности добычи сланцевого газа европейскими странами. В целом как вы относитесь к подобным заявлениям? И чего ожидаете, если вдруг не только Америка будет экспортировать, но и Европа сама будет добывать для себя газ?
А.Дворкович: Во-первых, то, что Европейская комиссия, структуры Европейского союза хотят больше власти – это естественно, и хотят как можно больше полномочий у национальных правительств забрать. Это естественное желание любой властной структуры – на себя притянуть побольше прав и больше возможностей. Сейчас в Европе есть сочетание суверенных энергетических политик и общеевропейских принципов, норм, которые фиксируются в директивах. Это касается, например, пресловутого третьего энергопакета, с которым мы спорим и который нас не устраивает. Что касается политики отдельных стран, то в последние годы после «Фукусимы» основная тенденция была связана с отказом от ядерной энергетики, от дальнейших планов по развитию ядерной энергетики. Это в средней, долгосрочной перспективе приведёт к серьёзному изменению энергетического баланса Европы. Роль газа, безусловно, в такой ситуации будет только увеличиваться, и вряд ли он может быть в полной мере замещён альтернативными источниками энергии. То, что Европа в этой ситуации, когда роль газа будет увеличиваться, пытается хотя бы часть газа генерировать внутри себя, а это возможно только за счёт сланцевого газа, если не считать норвежский газ и частично британский, это тоже нормально, тоже естественное желание. Но мы всегда считали и считаем, что Европа больше заботится об экологии, чем многие другие регионы мира, хотя решение увеличить импорт угля из США для своих энергонужд может говорить об обратном. Поэтому надеемся, что европейские партнёры примут по внимание экологические соображения при принятии соответствующих решений. Это тем не менее действительно их суверенная политика. Мы можем её комментировать, можем иногда критиковать, если имеем достаточно аргументов, но тем не менее решение будут принимать сами европейские страны.
Вопрос: Мы уже заговорили об энергетике. На какой стадии обсуждения либерализация экспорта СПГ и какова ваша позиция?
А.Дворкович: Да, кстати, дополняю предыдущий ответ, я забыл об этом сказать. Мы эти вопросы будем, я надеюсь, подробно обсуждать в рамках саммита Россия – ЕС уже через менее чем две недели в Екатеринбурге. И Президент, и ряд министров, моих коллег, примут в нем участие, я пока точно не знаю, буду ли я там или нет. И вопросы, связанные с нашим взаимодействием с Европой по всем направлениям – по газу и электроэнергии, – будут детально обсуждены и тоже политические сигналы после этого будут, естественно, даны.
Что касается экспорта СПГ, идут активные переговоры наших компаний с потенциальными потребителями, прежде всего в Азиатско-Тихоокеанском регионе – в Японии, Китае, Корее и ряде других стран. Что касается компаний – прежде всего речь идёт о компаниях «Новатэк» и «Роснефть» (кроме «Газпрома», который всегда этим занимается), – я достаточно оптимистичен по поводу возможности заключения соответствующих контрактов, а значит, и привлечения средств для финансирования проектов этими компаниями в тех регионах, в которых они работают – Ямал, Сахалин, если говорить о «Роснефти». Думаю, что у нас есть возможность расширить своё присутствие на соответствующих рынках. Когда у нас будет уже определённость с этими контрактами, тогда будут внесены необходимые изменения в нормативную базу, которые позволят осуществлять такие поставки без избыточной конкуренции с «Газпромом».
Вопрос: А по срокам это – до конца года?
А.Дворкович: Да, это в этом году должно произойти. Потому что от этого зависит финансирование соответствующих проектов: те, кто будут давать деньги, должны знать, что потом экспорт будет возможным.
Вопрос: А по топливным акцизам когда будет принято окончательное решение?
А.Дворкович: По топливным акцизам, я думаю, что в первом чтении всё должно будет пройти уже в весеннюю сессию, а окончательно – не позднее сентября. Хотя, может быть, и в весеннюю сессию всё удастся сделать, но я пока осторожно говорю по поводу этих сроков.
Вопрос: Можно уточнить ещё по поводу СПГ? Будет создаваться какой-то координирующий орган, который будет всё это контролировать, надзирать за поставками?
А.Дворкович: Координирующий орган есть – Минэнерго.
Вопрос: То есть ничего нового отдельно создаваться не будет?
А.Дворкович: Нет, не планируется. Есть просто тесная координация с компаниями – с «Газпромом», «Роснефтью», «Новатэком», – и все эти вопросы очень подробно обсуждаются. Тут никто самостоятельно не действует, всё происходит в тесной координации.
Вопрос: Если вы говорите, что речь идёт сейчас именно о том, чтобы законтрактовать газ, прежде чем либерализовать экспорт СПГ, то как же наши азиатские партнёры будут доверять той же «Роснефти» и «Новатэку»? Как они к ним придут..?
А.Дворкович: Речь идёт уже не о юридическом контракте. Речь идёт, конечно, о совместных документах, в которых будет сказано, что в случае наличия правовых возможностей будет готовность покупать газ по определённым ценам.
Вопрос: Но они же могут быть не уверены, что у них купят?
А.Дворкович: Ещё раз: эти переговоры идут, и я оптимистичен по поводу возможности заключения таких соглашений в этом году. Вы говорите, они не уверены, – да, они, естественно, задают много вопросов. Естественно, в этих переговорах и в этом общении принимают участие и представители органов государственной власти, которым это поручено. Минэнерго действует по указанию Президента и Председателя Правительства и обозначает для наших партнёров позицию, что у нас будет готовность разрешить такой экспорт при определённых условиях.
Вопрос: А гарантии они им дают?
А.Дворкович: Гарантий нет, но это выражение государственной точки зрения. Естественно, это происходит со ссылкой на указания Президента и Председателя Правительства. Такие указания даны, но ещё раз повторяю, эти указания обусловлены абсолютно чётким принципом: должна быть исключена избыточная конкуренция с «Газпромом» – нашим единственным сегодня экспортёром газа в рамках действующей нормативной базы. Партнёры это всё понимают и знают и ведут переговоры, понимая, что есть набор условий, при которых этот экспорт будет разрешён.
Вопрос: И как только контракты будут заключены, мы вносим поправки в закон «Об экспорте газа»?
А.Дворкович: Не контракты, я оговорюсь. Формально это не контракты, а соглашения.
Реплика: Меморандум.
А.Дворкович: Это не совсем меморандум. Это не намерение, это соглашения достаточно чёткие, но они еще не имеют силу контракта как такового. Но это соглашения, которые для нас и для всех будут означать, что если мы нормативный экспорт разрешаем, то инвестор дальше уже даёт деньги под эти соглашения, под эти объёмы. То есть банк, конечно, будет дальше проверять, насколько эти соглашения гарантированы, юридически значимы, и без этого денег просто не даст.
Вопрос: Это как примерно аукцион на поставку, да?
А.Дворкович: Я не хочу сейчас говорить о юридической форме, это вопрос компаний, но для нас наличия заключённых соглашений будет достаточно, чтобы действовать. Мы же говорим о серьёзных компаниях. Это не игрушки, а крупнейшие компании соответствующих стран с серьёзной репутацией, и есть определённая степень доверия.
Вопрос: Аркадий Владимирович, можно попросить вас, если у вас есть такая возможность, прокомментировать хотя бы какие-то итоги вчерашнего совещания вечернего? Известно ли имя нового вице-премьера и главы Аппарата Правительства? И второй вопрос по теме «Телекома»…
А.Дворкович: Меня вчера якобы не пустили на совещание.
Реплика: Пустили в итоге. И по «Телекому» операторы просят перенести срок начала действия отмены мобильного рабства с 1 декабря. Какова позиция Правительства? Будут переносить?
А.Дворкович: Что касается первого вопроса, там, во-первых, не было какого-либо формального совещания. Была встреча руководства Правительства и Администрации с участием Президента и вице-премьера, и какие-то формальные вопросы на этой встрече не решались, хотя обсуждали очень много разных вопросов по текущей экономической политике и сверяли дорожные карты по многим вопросам. Решения о назначении любого члена Правительства принимаются Президентом по представлению Председателя Правительства. Такие темы ни на каких совещаниях не обсуждаются, этот вопрос полностью в их компетенции. Уверен, что в ближайшее время всё будет известно. Но когда, я не могу сказать: этот вопрос не в моей компетенции.
Вчера никакого инцидента на входе не было, и то, что пишут, не соответствует действительности. Журналисты, которые там были, если они добросовестные, могут более чётко рассказать, что именно там было.
Реплика: И второй вопрос.
А.Дворкович: Да, второй вопрос. Действительно, есть обеспокоенность операторов по поводу технической готовности (повторяю: именно технической готовности, речь не о политическом решении) к реализации соответствующих прав, обозначенных в законе. Тем не менее мы сейчас срок не меняем. Надо ли будет этот срок передвигать, будет понятно примерно к концу лета, когда эти технические вопросы будут окончательно решены. Пока я исхожу из того, что можно всё сделать к обозначенному сроку, и даже если будет какая-то задержка, она будет очень небольшой – два-три месяца максимум. Прорабатываются варианты, при которых даже в этот период без всякого переноса срока те, кто готов, смогут это делать. То есть не для всех сразу будет, например, обязательным применение соответствующих механизмов, а по мере готовности, но тем не менее не позднее чем через два-три месяца после 1 декабря. Повторяю, пока мы 1 декабря сохраняем как обязательный срок для всех, и я рассчитываю, что можно будет всё успеть.
Вопрос: Минфин предлагал повысить НДПИ на нефть, чтобы…
А.Дворкович: Отказано.
Вопрос: Насколько эта тема закрыта и может ли Правительство вернуться к её обсуждению? Если да, то когда? И чем будут закрывать недостающие доходы для федерального дорожного фонда?
А.Дворкович: Вопрос повышения НДПИ на нефть не обсуждается. Тема на ближайшие месяцы закрыта. Закрытость никакого вопроса не является вечной, то есть он всё равно может когда-то возникнуть, но в этом году мы договорились эту тему не обсуждать. Мы должны завершить принятие всех документов по дифференциации НДПИ, и это является приоритетом на ближайшие две сессии Государственной Думы. Мы хотим, чтобы все документы полностью вступили в силу в следующем году именно по дифференциации, а по повышению пока планов нет.
Что касается акцизов, то принципиально был поддержан компромиссный вариант с небольшим повышением акцизов на моторное топливо соответствующих классов, что не приведёт к существенному росту цен на такое топливо. Если говорить о доходах дорожных фондов, есть две составляющие: Федеральный дорожный фонд и региональные дорожные фонды. В целом по балансу с учётом того, что у нас увеличивается глубина переработки нефти и увеличивается экспорт нефтепродуктов, общие поступления федерального бюджета сохранились, по нашим оценкам, от всех продаж на том же уровне, на котором это и прогнозировалось. И снижение поступлений от акцизов было компенсировано дополнительными поступлениями от экспортной пошлины на нефтепродукты, то есть федеральный бюджет ничего не потерял. Но доходы дорожных фондов привязаны у нас к акцизам, поэтому именно дорожные фонды потеряли, в то время как в целом бюджетная система ничего не потеряла, а доходы сохранились примерно на том же уровне. Поэтому это вопрос не нахождения дополнительного дохода, источника компенсации дорожных фондов, а балансировки федерального бюджета в целом: сколько мы должны дать Федеральному дорожному фонду, и в каком объёме оказать содействие региональным дорожным фондам в этот переходный период к иным ставкам акцизов. Но о чём говорят губернаторы? Им, конечно, хотелось бы, чтобы поступления в дорожные фонды были стабильными, чтобы они не зависели от воли федерального Правительства: дать или не дать какую-то помощь региональным дорожным фондам. На совещании у премьера были предложены разные варианты, что ещё можно привязать к дорожным фондам, какие источники, чтобы гарантировать стабильность их доходов. В течение ближайших недель мы эту тему дополнительно обсудим. То есть развилка не в том, что нужно какие-то ещё искать источники доходов, а в том, закреплять или нет за региональными фондами дополнительные стабильные источники или ограничиться финансовой помощью из федерального бюджета.
Вопрос: Можно, пожалуйста, уточнить? Минфин предлагал (эта идея ещё была написана в «Стратегии-2020») постепенное снижение экспортной пошлины на нефть, где-то на 2% в год, чтобы…
А.Дворкович: Тоже пока не обсуждается. Вернее, как в основных направлениях налоговой политики… В проекте основных направлений эта тема есть, но совместная позиция остальных министерств пока преждевременна.
Вопрос: А как вы к этому относитесь?
А.Дворкович: Пока отрицательно. Пока я не вижу, как в целом будет сбалансирована система налогообложения нефти и нефтепереработки, какие будут ценовые последствия при принятии такого решения. Но у нас нет здесь спешки, у нас нет необходимости быстро принимать это решение.
Вопрос: Но это не с 2014 года, потому что Минфин хотел с 2014 года?..
А.Дворкович: Нет, с 2014 года – это исключено, не будет такого решения в 2014 году.
Вопрос: А можно ещё уточняющий вопрос по дорожным фондам? То есть обсуждается увеличение ассигнований на следующий год из федерального бюджета?
А.Дворкович: Обсуждается.
Вопрос: А какое, не скажете? Сколько примерно?
А.Дворкович: Чтобы хотя бы частично компенсировать те потери, которые возникли из-за пониженных ставок акцизов на бензины 4-го, 5-го классов. Полностью вряд ли удастся, но частично, я думаю, удастся. Пока объёмы не готов назвать, это вопрос бюджетного процесса, балансировки бюджета в целом.
Вопрос: Можно просто уточнить, что с 2014 года не будет ни повышения НДПИ на нефть, ни снижения экспортной пошлины на нефть?
А.Дворкович: Да, это так. Не будет.
Вопрос: Минфин говорит, что всё-таки 64 млрд рублей выпадают в связи с принятым решением по акцизам.
А.Дворкович: Они выпадают из дорожных фондов, я еще раз повторяю. А в целом, по балансу всего бюджета, они ниоткуда не выпадают, потому что это компенсировано дополнительными поступлениями экспортной пошлины на нефтепродукты.
Вопрос: Но Минфин говорит, что вроде бы направит из федерального бюджета в эти дорожные фонды, а как покрывать это в федеральном бюджете, не очень понятно.
А.Дворкович: Сейчас Минфин, скажем так (это умственный эксперимент такой), считает, что эти средства от экспортных пошлин являются неким отдельным источником дохода. На самом деле они появились, эти дополнительные доходы, как раз из-за решения стимулировать увеличение глубины переработки нефти за счёт более низких акцизов на топливо соответствующего класса. Поэтому эти дополнительные доходы связаны с этим решением, и в целом это решение привело к сохранению бюджетных доходов. Но Минфин, когда ведёт расчеты, предпочитает, скажем так, об этом забывать, чтобы не привязывать эти средства к дорожным фондам. Хотя формально потерь никаких нет. Это вопрос технологии счёта и балансировки, выбора приоритетов, куда направлять эти деньги. Если будет принято решение, что дорожные фонды – это приоритет по отношению к другим направлениям расходов, то эти средства могут быть направлены в дорожные фонды. Это не потери федерального бюджета, это в общем котле.
Вопрос: Скажите ещё, в основных направлениях бюджетной политики записано, что с 2015 года…
А.Дворкович: Налоговой политики.
Вопрос: И налоговой, и бюджетной тоже, по-моему. Пошлины на мазут вырастают с 2015 года до 100%? Но Минфин как-то неофициально говорит, что это очень маловероятно.
А.Дворкович: Пока решение тоже не принято. Я давал поручение по итогам одного из заседаний Правительственной комиссии по ТЭКу представить сбалансированные предложения по теме «60-66-90». Пошлина на нефть у нас 90% и, соответственно, система «60-66», и как раз к 1 мая такие предложения должны были быть представлены. Ведомства разошлись в оценках и предложениях. Согласованные предложения не представлены, у Минфина действительно одна позиция, у Минэнерго и Минэкономразвития другие позиции. На Правительстве это обсуждение состоится, но я думаю, что пока преждевременно принимать решения про 2015 год. Повторяю, спешки нет, мы можем спокойно до сентября дополнительно проанализировать ситуацию, посмотреть на итоги полугодия, что происходит.
Вопрос: А вас что смущает?
А.Дворкович: Меня смущает следующее: с одной стороны, нам важно сохранить жёсткий стимул для компаний, чтобы они занимались увеличением глубины переработки нефти и выпуском топлива более высокого качества. Но если они это будут делать, у них будет увеличиваться экспортный потенциал по дизельному топливу и по ряду других товарных позиций. Они говорят: если вы нам не скажете сейчас, что, например, с 2015, 2016 года пошлины не будут такими-то и такими-то, то мы не понимаем – надо ли нам сейчас вкладывать эти деньги, поэтому скажите сейчас. Оппоненты говорят: нет, если мы скажем сейчас, то у нас появятся проблемы с внутренним рынком, рынком нефтепродуктов, потому что вы начнёте на экспорт отправлять больше, а внутренний рынок опять забудете. Давайте сначала всё доделаем, а потом уже будем объявлять – будем снижать одни пошлины, повышать другие или не будем. Правда, как всегда, где-то посередине. В какой момент надо объявить – вопрос: в мае ещё рано было объявлять, а в конце года, может быть, уже будет не рано объявить, может быть, можно будет это сделать. Но к этому выводу я предложил прийти ближе к сентябрю, когда будут итоги первого полугодия.
Пока у нас опасений с поставками, с обеспечением внутреннего рынка нефтепродуктов нет, у нас никаких дефицитов нет. Более того, Минэнерго очень активно мониторит действия нефтяных компаний, получает сведения о выводе мощностей в ремонты, соответственно, о рисках возникновения дефицитов на отдельных локальных рынках, заранее проговаривает с другими компаниями необходимость дополнительных поставок в эти периоды на эти рынки. Система работает достаточно хорошо, и каких-то сложных ситуаций не возникает, поэтому ещё несколько месяцев последим за ситуацией и потом решим, в какой момент объявлять об изменении той системы, которая была принята, чтобы создать достаточный стимул на среднесрочную перспективу.
Вопрос: Скажите, пожалуйста, власти в этом году обещали нефтяникам всякие налоговые льготы, но …
А.Дворкович: Это дифференциация НДПИ как раз по трудноизвлекаемым запасам.
Вопрос: Да, но всё это перенесено на 2014 год. В связи с этим вы не ожидаете…
А.Дворкович: Нет, это не перенесено, принятие актов будет в этом году.
Вопрос: Я имею в виду вступление в силу. В связи с этим вы не ожидаете сокращения добычи нефти в этом году?
А.Дворкович: Нет, не ожидаем, именно в связи с этим точно не ожидаем.
Вопрос: А в связи с чем ожидаете?
А.Дворкович: Ситуация на глобальных рынках может быть разной. Пока оснований для того, чтобы ожидать падений, нет, скорее всего, никакого падения не будет.
Вопрос: Прогнозы не меняются у Минэнерго?
А.Дворкович: По прогнозу там очень небольшой рост, почти стабильный объём буквально с минимальным ростом, в основном в связи с поставками в Азиатско-Тихоокеанский регион.
Что касается льгот, технически они даже могут быть введены в действие в этом году. Вопрос, надо ли это делать, нужно ли посреди года менять правила, хотя если в весеннюю сессию удастся всё сделать, можно где-то к концу года уже ввести льготы в действие. Но часть льгот, кстати, будет именно в этом году, как и было обещано. Я имею в виду новый порядок расчёта льгот по экспортным пошлинам на нефть. Тут всё к 1 июля должно быть сделано, и они начнут действовать именно в этом году, как и было сказано заранее.
Вопрос: Ещё у Минфина появилась идея в рамках стимулирования экономики, рынка повысить дивиденды, дивидендные отчисления для госкомпаний с 25 до 35%. Скажите, как вы к этому относитесь?
А.Дворкович: У нас в целом пока принято всё-таки решение по 25%, и оно не менялось. Индивидуально по отдельным компаниям могут приниматься иные решения только Председателем Правительства – как в большую, так и в меньшую сторону. Будем из этого исходить.
Вопрос: Вы считаете, что этого не нужно делать?
А.Дворкович: У нас в основном специальные случаи связаны именно с уменьшением размера дивидендов. Повторяю: по увеличению лучше подходить индивидуально к отдельным компаниям. Министерства в этом случае должны предоставлять обоснования, которые будут включать в себя анализ, что будет происходить с инвестиционными программами таких компаний, не возникнет ли там дефицит финансирования. И только на основе такого анализа можно будет принимать такие решения, как это мы делали в прошлом году по «Роснефтегазу», например, где размер дивидендов был существенно выше, исходя из анализа планов самого «Роснефтегаза» по использованию этих денег. В этом году пока не могу сказать, какой будет размер дивидендов от «Роснефтегаза», потому что планы пока анализируются.
Вопрос: Какие?
А.Дворкович: У «Роснефтегаза» есть разные идеи, разные мысли. Я не могу сказать, это коммерческая информация.
Вопрос: Аркадий Владимирович, Минфин сегодня объявил о формуле НДПИ на газ и, в частности, что в ней есть одно разногласие по…
А.Дворкович: По транспорту.
Вопрос: …по транспорту. Какова ваша позиция по этому вопросу? Когда это разногласие может быть преодолено? То есть заработает ли формула…
А.Дворкович: Сегодня.
Вопрос: Сегодня? Сегодня будет совещание по этому вопросу у вас?
А.Дворкович: Да.
Вопрос: И вы думаете, что всё сегодня решится, и формула заработает с 1 января 2014 года?
А.Дворкович: Да.
Вопрос: И второй вопрос по «Экспо». Насколько я знаю, вы в июне едете в Париж. Как-то улучшились шансы российской заявки с ноября? Обыграем ли мы Дубай?
А.Дворкович: Мы настолько высоки, что улучшаться уже некуда. Если серьёзно, то работа идёт, интенсивная работа – и по нашей заявке, и другие страны не менее интенсивно работают, прежде всего упомянутый Дубай, и конкуренция очень жёсткая. Я считаю, что шансы у нас неплохие, но для того, чтобы они реализовались, нужно в оставшиеся до ноября месяцы сделать ещё очень-очень многое для убеждения всех наших партнёров (нам нужно более 80 голосов, чтобы выиграть), что нужно голосовать за Россию. Я пока не буду называть никаких цифр: сколько, мы считаем, нас поддержит, сколько точно не поддержит по разным причинам. Но, повторяю, шансы неплохие. Хотя думаю, что всё дойдёт до последнего тура голосования.
Вопрос: Можно ещё вопрос по «Почте России»? Готова ли стратегия модернизации? Как вы себе представляете дальнейший путь развития компании – приватизация, разделение?
А.Дворкович: Стратегия модернизации не готова по понятным причинам: пришёл новый руководитель вместе с новой командой, и ему нужно время, чтобы сформулировать свою позицию, исходя из анализа того, что происходит в этой огромной системе. Я думаю, что в ближайшие недели мы обсудим это на рабочем уровне, и потом уже будет сформирован такой документ. Для нас сейчас приоритет – окончательное согласование законопроекта, в котором снимается запрет на приватизацию и открывается дорога к акционированию «Почты России». То есть это не продажа, повторяю, а акционирование из формы федерального государственного унитарного предприятия. На ближайшие недели пока приоритет (кроме законопроекта) – это просто наведение элементарного порядка, особенно в Московском узле, с международными отправлениями.
Вопрос: Когда этот законопроект будет готов?
А.Дворкович: Законопроект находится на согласовании в тех организациях, где он должен согласовываться – это и Администрация Президента, Государственно-правовое управление, Институт сравнительного законодательства и правоведения. По регламенту есть необходимость обязательного получения заключения от этих организаций. Внутри Правительства существенных разногласий нет. Технические моменты есть, в том числе и у Минюста был определённый набор замечаний, часть мы учли сразу, а часть договорились обсудить до второго чтения, при подготовке законопроекта ко второму чтению, поскольку там есть технические развилки и никакой спешки это делать именно до первого чтения нет. Лучше даже депутатов подключить к этому обсуждению.
Вопрос: Кто может стать новыми партнёрами «Новатэка» в «Ямале СПГ»?
А.Дворкович: Одна или несколько из тех компаний, с которыми он заключит соответствующие соглашения о продаже, я имею в виду будущих потребителей.
Вопрос: А с кем ведутся переговоры?
А.Дворкович: Не скажу. Я не вправе раскрывать коммерческую информацию без согласия самих компаний.
Вопрос: Вчера ряд СМИ опубликовали рейтинг Правительства, медведевский призыв так называемый, по работе первого года. Это на основе мнения экспертов, они заполняли анкеты… Хотелось у вас узнать: как вы относитесь к своей позиции и что можете сказать о списке в целом?
А.Дворкович: Я к этому рейтингу отношусь, как к любому другому рейтингу. Жалко, что не все члены Правительства свои детские фотографии опубликовали на сайте, потому что хотелось посмотреть на некоторых коллег в детстве. А так это позиция экспертов. В общем, наверное, она с учётом авторитета экспертов и их количества сбалансирована и более или менее отражает отношение экспертного сообщества к членам Правительства. К своей позиции тоже отношусь вполне нормально. Хотя мне казалось, что я абсолютно открыт, но до Михаила Анатольевича (М.Абызов) мне очень далеко.
Вопрос: Аркадий Владимирович, раз уж к вам временно перешли обязанности Владислава Юрьевича (В.Суркова), можно вопрос по кино?
А.Дворкович: Часть обязанностей. Кино как раз не перешло.
Вопрос: Нет? Очень жаль.
А.Дворкович: По кино Ольга Юрьевна Голодец. Я останусь благодарным зрителем.
Вопрос: Как вы считаете, не приведёт ли планируемое увеличение поставок нефти в Китай к ухудшению качества нефти на западном направлении и росту тарифов по системе «Транснефти»? И как это может быть нивелировано, обсуждаются ли сейчас какие-то решения?
А.Дворкович: Индексация тарифов «Транснефти» будет в ближайшие годы очень умеренной, никаких существенных повышений сверх уже ранее объявленных цифр не планируется. Там есть отдельная тема по источникам финансирования и строительству нефтепродуктоводов, на эту тему решение пока не принималось.
Что же касается качества нефти, тема действительно обсуждается, вопросы там есть. И сейчас Минэнерго вместе с «Транснефтью» и нефтяными компаниями такую работу проводит, смотрит, как можно гарантировать неухудшение качества нефти по другим направлениям. Технические возможности, по предварительным оценкам, для этого есть, но окончательно ещё весь анализ не проведён.
Вопрос: А когда он может завершиться? Есть какой-то срок?
А.Дворкович: Я думаю, ещё три-четыре месяца на это потребуется.
Вопрос: Ваша позиция по строительству новых нефтепродуктоводов?
А.Дворкович: Я думаю, что частично это делать можно, но всё-таки исходя из интересов всех компаний, потому что тариф распространяется на всех. Если нефтепродуктоводы новые тоже строятся в интересах всех компаний (в этом заинтересованы все), то думаю, что все будут согласны, никто возражать не будет. Если это транспортная инфраструктура для одной-двух компаний, то лучше находить схемы финансирования, в которых участвуют именно эти одна-две компании, а не все сразу. Такие схемы в принципе существуют, анализ таких вариантов тоже ведётся, и я не исключаю такого решения тоже.
Вопрос: А решение когда будет окончательное? Когда можно будет его увидеть?
А.Дворкович: По разным маршрутам разные сроки. По центральной части, там, где есть заинтересованность «Лукойла» прежде всего, работа ведётся активно. Думаю, что до конца этого года принципиальное решение может быть принято, я имею в виду Центральный регион. По югу России – там более сложные развилки, и там идёт пока работа «Роснефти» с «Транснефтью» и тоже с «Лукойлом», и они пока не выбрали окончательного варианта, поэтому пока сроки не готов предсказывать.
Вопрос: Можно про сельское хозяйство, зерно? Когда будут закончены продажные интервенции на рынке зерна и начаты закупочные? И вообще, как вы считаете, стоит ли сохранять систему интервенций на рынке зерна или какой-то другой механизм логичнее бы было в будущем использовать?
А.Дворкович: Я думаю, что в этом году пока у нас нет оснований прогнозировать какой-то кризис на зерновом рынке. По крайней мере, ожидания урожая у Минсельхоза, его экспертов и у компаний достаточно хорошие, хотя рекордов в этом году не будет, будет нормальный, я надеюсь, средний урожай. И это будет означать либо увеличение объёмов экспорта, либо необходимость закупочных интервенций до конца этого года, пока действуют старые порядки. Единственное, в ближайшее время нужно будет определиться, что мы будем делать со следующего года, поскольку государственный агент – ОЗК (Объединённая зерновая компания) – определён только до конца этого года (до 1 января 2014 года). Минсельхоз предлагает в большей степени задействовать Россельхозбанк в этом процессе, но пока окончательной ясности нет.
Вопрос: А задействовать Россельхозбанк в каком качестве?
А.Дворкович: В качестве государственного агента. Но Россельхозбанк, естественно, не является организацией, которая осуществляет торговлю зерном, поэтому всё равно банк должен будет нанимать другие организации, может быть, не одну, может быть, не только ОЗК, может быть, ОЗК и кого-то ещё для проведения соответствующих работ.
Вопрос: А вы как к этому относитесь?
А.Дворкович: Нормально отношусь, тут главный вопрос – не кто агент, а как построена логистика в целом, какие элеваторы используются, каким требованиям должны эти элеваторы удовлетворять, кто будет финансировать, инвестировать в строительство новых элеваторных мощностей, которых сегодня действительно не хватает, и как будет осуществляться финансирование самих закупок, по какой схеме, нужно ли для этого формировать резервы в бюджете или всё это возможно на основе кредитных схем «Россельхозбанка», если он будет выбран в качестве такого агента? Здесь ещё очень много вопросов, на которые до 1 июля ведомства должны дать ответ.
Вопрос: Мне непонятно с либерализацией экспорта СПГ: каким образом вы рассчитываете заключить какие-то соглашения, если у вас в законе прописано… Вообще кто будет заключать соглашения, если в законе написано: «Нельзя экспортировать»? Почему заранее не прописать это в законе, а потом заключать соглашения?
А.Дворкович: Потому что мы хотим быть уверенными, что речь не идёт о создании конкуренции с «Газпромом» по каким-то конкретным рынкам, что мы будем это делать только в отношении тех соглашений, которые сначала увидим своими глазами. Норма в законе будет сформулирована таким образом, чтобы она не подразумевала безграничной возможности для экспорта сжиженного природного газа. И мы всегда будем знать, о каком объёме соглашений и каких рынках идёт речь, и будем иметь возможность влиять на эти решения.
Вопрос: Как конкретно это будет сформулировано?
А.Дворкович: Как конкретно будет сформулирована норма закона, я пока сказать не могу. Обсуждались разные варианты, но в любом случае речь идёт о необходимости согласования этих решений.
Спасибо.